Почти 2,5 года они прожили вдали от цивилизации, спасаясь от крокодилов, скорпионов и тайфунов, но не забывая о Пушкине и балете. О робинзонах острова Тубабао рассказали на лекции в Доме русского зарубежья имени Александра Солженицына во время городской акции "Ночь в музее".
Александр Курковский
Походная кровать из лагеря беженцев находится в витрине на первом этаже Дома русского зарубежья имени Александра Солженицына.
Белоэмигранты, бежавшие от Октябрьской революции 1917 года в Китай, спустя три десятилетия испытали дежавю. В 1948-м с запада на восток победоносно шествовала армия лидера Коммунистической партии Китая Мао Цзэдуна, будущего Великого Кормчего, а тогда молодого и талантливого военачальника. Судьбу беженцев из России, просивших об эвакуации, решала Международная организация по делам беженцев (International Refugee Organization, IRO — или, как её называли в эмигрантской среде, "тётя Ира").
— В то время начался отъезд европейцев с Дальнего Востока: британцы эвакуировали британцев, французы — французов, а эмигрантов из России эвакуировать было некому — не будет же это делать СССР! Поэтому эмигранты решили взять судьбу в свои руки, — рассказывает Павел Краснов, ведущий научный сотрудник Дома русского зарубежья. — Переговорщиком с IRO был выбран енисейский казак Григорий Бологов. Изначально планировалось вывезти из Китая только активистов белого движения. Остальных в таком случае ждала бы смерть. Узнав об этом, Бологов вспылил и пообещал, если чиновники "Иры" не изменят решения, застрелиться у них на глазах. Как ни странно, это возымело эффект. Вопрос был отложен, а в IRO договорились ещё раз изучить ситуацию.
В результате было решено вывезти всех желающих. Таких набралось более 5 тысяч. Принять беженцев согласился тогдашний президент Филиппин Эльпидио Кирино. Эвакуация началась в январе 1949 года. Для этой цели было зафрахтовано два стареньких судна.
Из архива Дома русского зарубежья имени Александра Солженицына
На судах, перевозивших беженцев, в прямом смысле яблоку было некуда упасть.
— У беженцев это путешествие ярко запечатлелось в памяти. Старые суда буквально трещали по швам, люди жили на палубах и в трюмах, — говорит Павел Краснов. — Кроме того, капитаны судов решили подзаработать на этой эвакуации. Им от имени IRO были выделены деньги на закупку провизии. Они её закупили, но беженцам не выдавали. Людей кормили просроченными продуктами. Но, как потом оказалось, заработать капитанам не удалось. Когда они привезли беженцев в Манилу, выяснилось, что весь заготовленный запас продуктов испортился.
Из столицы Филиппин несколько тысяч выходцев из Российской империи попали на необитаемый остров, население которого составляли лишь крокодилы, змеи и скорпионы.
— Беженцы вместе расчищали джунгли, ставили палатки. Были установлены кипятилки для опреснения воды, приготовлено место для хранения продуктов, которые привозили по воде. На острове нередко бывают тайфуны, но поначалу жителям везло...
Несмотря на наличие хищников и угрозу природных катаклизмов, на первых порах главной опасностью для "русских робинзонов" были... жители соседнего острова.
— Раньше филиппинцы приезжали сюда, чтобы собирать кокосы, теперь получалось, что им надо плыть куда-то дальше. Чтобы избежать конфликта, IRO обязалась выплатить местным жителям компенсацию. Кстати, IRO выплачивала деньги и русским беженцам, которые они тратили на свои нужды. А иногда и заглядывали в местные кабачки на соседнем острове. В конце концов это и примирило враждующие стороны.
Адресом, откуда отправлялась почта из лагеря, был соседний остров Самар, из-за чего многие эмигранты называли себя самарцами.
— Эмигранты ощущали сильную связь с родиной, — объясняет Павел Краснов. — Например, на 150-летие Пушкина в лагере устроили День русской культуры: читали произведения писателя, показывали театральные постановки...
Из архива Дома русского зарубежья имени Александра Солженицына
В православные праздники на острове устраивали крестный ход.
Одна из беженцев на Тубабао, ныне президент Конгресса русских американцев Наталия Сабельник, в интервью порталу "Русский мир" вспоминала:
— В центре лагеря была большая площадь, которую назвали Красной. Там устраивали костюмированные балы, выступления балета. Для детей — обязательно ёлки. У меня сохранилась фотография Деда Мороза, который разъезжал по лагерю на военном джипе.
Впрочем, "эмигрантская идиллия" не могла длиться вечно. Как отмечает Павел Краснов, уже летом 1949 года на острове начали работу консульские миссии:
— Первыми приехали австралийцы. Их интересовали физически крепкие молодые мужчины, которые должны были несколько лет отработать на фермах, после чего им предоставлялся вид на жительство с перспективой получения гражданства. Так завербовалось около 1000 человек. Французов интересовали носители французского языка, люди, у которых есть либо друзья, либо родственники во Франции. Примерно 800 человек ехало во Францию. Большинство направилось в США. Эвакуация продолжалась вплоть до 1951 года, то есть некоторые пробыли на острове почти 2,5 года...
Последними жителями острова были 118 человек: люди пожилого возраста и пациенты островного госпиталя. Но им предстояло выдержать испытание стихией.
— Поздней весной 1951 года, в один из тёмных тропических вечеров по острову пронёсся тайфун "Ами". Ломались деревья, сметало бараки. Людей приходилось доставать из-под завалов в кромешной темноте, — описывает катаклизм ведущий научный сотрудник Дома русского зарубежья. — Лагерь буквально смыло в океан. Погибло 3 человека, и не было никого, кто бы не пострадал.
Впрочем, жертв могло быть больше, считает Наталия Сабельник:
— Недавно я приезжала на Тубабао. Местные жители уверены, что многие люди смогли избежать гибели от тайфуна благодаря молитвам владыки Иоанна Шанхайского, который три месяца жил на острове...
Через 2 дня пароход забрал с острова последних беженцев. Но память о "русских робинзонах" сохраняется на Филиппинах даже спустя 73 года.
Следом от пребывания эмигрантов остаётся православная община на соседнем острове Самар, — рассказывает Павел Краснов. — А ещё два месяца назад в наш Дом русского зарубежья приезжал мэр города Гиуан, который находится недалеко от Тубабао, со своей дочкой. Об эмигрантах из России она пишет дипломную работу, которую скоро будет защищать.