Игорь Родобольский родился в 1960 году в Белоруссии. Там он начал заниматься в аэроклубе при ДОСААФ. Позже окончил Сызранское высшее военное авиационное училище.
предоставлено героем публикации
По словам Игоря Родобольского, афганское небо заметно отличается от русского – оно непонятного цвета и всё в пелене. В афганском небе даже не видно синевы
В 1986 году молодой офицер в должности командира вертолёта Ми-8 попал в Афганистан.
– Задачи у вертолётчиков практически везде одинаковые – огневые, штурмовые. Но основное – это высадка десанта, а также эвакуация раненых и погибших. Первый раз я полетел с лётчиком, который отвоевал уже почти 8 месяцев. Нужно было помочь мне преодолеть психологический барьер, осознать, что меня могут сбить, что я могу упасть, погибнуть. Впрочем, через некоторое время я летал и выполнял задачи уже без всякого напряжения.
Тем не менее командировка в Афганистан была полна экстремальных ситуаций:
– Помню, по мне был пуск из ПЗРК. Я вовремя увидел серый шлейф от ракеты, резко ушёл в сторону, и заряд прошёл мимо. Если бы выстрел был сбоку или сзади, меня бы сбили.
Вторая командировка в горячую точку длилась до самого вывода советских войск. Причём эскадрилья Игоря Родобольского выходила из Афганистана самой последней.
– Республику я покидал с радостью от того, что остался жив и скоро встречу родных. Ещё было ощущение, что улетаю с чистой совестью. Я стрелял куда надо, но не видел, что кого-то убивал. После пуска ракет не смотрел, что там было потом.
Через некоторое время после Афганистана лётчик побывал в командировке в Камбодже. А потом началась война в Чечне.
– В колоннах, которые пошли на Грозный, большинство бойцов были срочниками, отслужившими по полгода-году. И мне, кроме всего прочего, приходилось вывозить убитых. Помню, вертолёт был полностью забит телами наших ребят. Как можно было такое допустить?..
По словам Игоря Олеговича, во второй чеченской кампании всё было ещё серьёзнее. Боевики были обучены инструкторами, и порой лётчикам приходилось действовать на грани возможностей.
– Была такая ситуация: меня вызывает командир полка и рассказывает, что наши ребята попали в окружение, ведут бой. Есть убитые и раненые. И, если им сейчас не помочь, они обречены. Мы немедленно вылетели, прибыли на место. Но как искать бойцов? Вокруг стоит туман. Парням пришлось сделать выстрел сигнальной ракетой, и наш экипаж начал строить заход. Это было очень сложно. Дошло до того, что по приборам мы находились на высоте 10 метров, но земли всё равно не было видно. В итоге мы смогли сесть и забрать всех наших военнослужащих.
Меня называли безбашенным. Зато ребята знали, что, если на выручку лечу я, их обязательно спасут. Игорь Родобольский, военный лётчик, Герой России
Ми-8 Игоря Родобольского три раза сбивали. Сама машина при этом не падала, но получала настолько сильные повреждения, что экипажу приходилось экстренно садиться.
– Однажды мы совершили посадку прямо в горах. Хорошо, что рядом был наш блокпост. Подъехали два бронетранспортёра с десантниками и взяли нас под охрану, пока за нами не прилетел другой вертолёт.
Запомнился офицеру и случай в Аргунском ущелье.
– По нам с левой стороны ударил гранатомёт. Выстрел разбил левое окно, и осколок от него попал мне в руку выше локтя. Удар был настолько сильный, что рука повисла, и две недели я не летал. Хорошо, что осколок пришёлся плашмя. Если бы боком, то руки у меня бы не было.
В 2010 году Игорь Родобольский ушёл в запас. Создал и возглавляет Региональный центр патриотического воспитания Свердловской области. Также лётчик занесён в Книгу рекордов ВС РФ как офицер ВКС, получивший наибольшее количество государственных наград. Но, по словам самого Игоря Олеговича, каждая спасённая им жизнь для него гораздо дороже, чем любой орден или медаль.
Российских пилотов враг узнавал по особому стилю
В 1992–1993 году Игоря Родобольского в рамках послевоенной миссии ООН направили в Камбоджу.
– Мы там стояли в районе международного аэропорта Пномпень. Действовали как гражданские лётчики, – вспоминает офицер. – Мы занимались обеспечением группировок ООН, которые находились в своих районах. Доставляли им различные грузы, боеприпасы и всё в таком духе. Приходилось работать с нижней подвеской вертолёта, да ещё при такой турбулентности, что машину мотало из стороны в сторону.
20 регионов – на столько была поделена Камбоджа. За каждый из них отвечала одна из стран – участниц ООН.Во время этой командировки Игорю Родобольскому встретился человек, с которым он раньше был по разные стороны баррикад:
– Когда ты прилетал в какую-либо из группировок, тебя там хорошо встречали, кормили и всё в таком духе. И как-то после обеда ко мне подошёл пакистанский офицер. Он неплохо говорил по-русски и поинтересовался, был ли я в Афганистане. Я ответил, что нет. Через неделю мы снова встретились, и он повторил свой вопрос. Я ответил: «Ну был». А тот сразу признался, что тоже участвовал в этом конфликте – был инструктором у афганских душманов. При этом добавил, что никогда не стрелял по вертолётам, а занимался исключительно обучением. Меня, по его словам, он вычислил по особому почерку полётов – сразу понял, что я боевой лётчик.
Экипаж – это слаженность и поддержка. Важно, чтобы он был дружен и на земле. Игорь Родобольский, военный лётчик, Герой России