Metro продолжает серию материалов об интересных прогулках в Москве маршрутом по местам архитектора Фёдора Шехтеля, благодаря которому вы узнаете, из какого дома выгоняли Маяковского и где жил Горький. Его по нашей просьбе составил основатель Турбюро имени Шехтеля Александр Шестипёров
1. Типография Левенсона
Смотреть на здание нужно с угла, центрального фасада нет. Это флоральный модерн – кривые линии, много цветов, объёмы здания отдельно, а декор фасада отдельно. Щипцовая крыша напоминает Ярославский вокзал, а он сам – работы Фёдора Шехтеля на выставке 1901 года в Глазго, на которой архитектор построил несколько павильонов с такой крышей и дальше повторял это раз за разом – это у него как автограф. Обратите особое внимание на чертополох в декоре. Чтобы понять его значение, нужно знать две вещи. Первое – это типография. Второе – в то время модерн активно развивался в Эльзасе – провинции то Франции, то Германии, которая стремилась к независимости. Чертополох в Эльзасе и эльзасском модерне был символом независимости. Владелец типографии, заказавший оформление с чертополохом, тоже как бы говорит, что она неподвластна цензуре.
Внутри есть лестница с текущими мраморными перилами, отсюда "растут ноги" у перил знаменитой лестницы особняка Рябушинского, к которой Шехтель всю свою жизнь шёл с тех пор, как в особняке Морозовой придумал в центр здания поставить лестницу и вокруг неё по спирали нанизывать помещения. Сейчас в этих помещениях офисы.
2. Резиденция посла Уругвая
В этом доме в стиле готики Шехтель жил. Снова в центре лестница, вокруг которой нанизаны помещения. Сам он писал, что построил в центре Москвы избушку непотребной архитектуры, похожую не то на кирху, не то на синагогу. Сейчас здание в ведении МИД и здесь находится резиденция посла Уругвая.
3. Аллея имени Шехтеля
В мае 2016 года в Москве появилась улица в честь Шехтеля, но на ней нет ни одного дома. Аллея практически соединяет два его дома. Здесь была церковь Ермолая на Козьей бородке, в которой урождённый Франц Альберт Шехтель, проживший 55 лет католиком, в 1915 году принял православие, поскольку в то время из-за Первой мировой войны начались гонения на немцев. После 1917 года заказов практически не было. Он жаловался в письме издателю Сыкину, что строил Рябушинским, фон Дервизам и Морозовым, а к концу жизни остался нищим. Спустя 11 лет его в этой же церкви и отпевали. Умирал он тяжело, болел раком желудка.
Кроме аллеи в честь Шехтеля назван астероид Шехтелия, которому дал имя крымский астроном.
4. Дом Шехтеля
С лестницы этого особняка Шехтель пинком спускал Маяковского, который ухаживал за его дочерью Верой. Она забеременела от Маяковского, была сложная история с отъездом за границу и абортом. А потом она дважды вышла замуж, во втором браке у неё родился сын Вадим Тонков, которого многие знают по юмористическому эстрадному дуэту двух бабушек, где он играл Веронику Маврикиевну.
Дом построен в стиле классицизма и не имеет ничего общего с другими работами Шехтеля. Модерн в Москве и Петербурге существовал, по большему счёту, с 1898 по 1905 год. После Русско-японской войны становятся модными, с одной стороны, идея сдержанности и экономичности, а с другой – патриотизм и державное величие, для отображения которых больше всего подходит классицизм. Декора на доме мало, только венки и над аркой маленький барельефчик – шествие муз. Сейчас здесь гуманитарно-политологический центр.
5. Особняк Морозовой
Главный шедевр Шехтеля за пределами модерна. Это игра в английскую готику. Каждый из четырёх фасадов имеет свой смысл, декор и может восприниматься как главный. Очень много декоративных элементов в псевдоготическом стиле, к примеру, химера или фонари. Внутри красивейшая деревянная лестница, огромное количество скульптурных работ, здесь вместе с Шехтелем потрудился Михаил Врубель, написавший для здания три живописных панно. Снаружи есть интересный архитектурный декор слева над крыльцом – на верхней части столба два карлика бьют друг друга. Сейчас здесь Дом приёмов МИД, и внутрь не попасть, а жаль, ведь интерьеры великолепные.
6. Особняк Рябушинского/музей Горького
Главный шедевр русского модерна, стоящий на мировом уровне. Мастерски исполнена игра с объёмом и отдельным фасадом, где нет двух одинаковых окон. Внутри стекающая волной лестница со светильником медузой. Меньше всего внимания здесь обращаешь на горьковское наследие. Кстати, Горькому тут не нравилось жить, говорил, что слишком буржуазно. Забавно, что при реставрации молельной комнаты с греческой надписью использовали эскиз Шехтеля со случайным набором букв, написанных им для образца.
7. Дом Смирнова
Это особняк водочного короля Смирнова. Шехтель перестроил фасад и добавил декор, например балкон. На нём сбоку спираль, и в середине спиральки, а они как второй автограф Шехтеля после щипцовых крыш. Внутри комнаты отделаны каждая в своём стиле – египетская, византийская, готическая.
ЭКСПЕРТ
Александр Шестипёров
основатель Турбюро имени Шехтеля
Шехтель из семьи немецких колонистов, прибывших в XVIII веке в колонию Шукк в нынешней Саратовской области. В Саратове он учился в гимназии, кстати, в одной с Врубелем, а потом в Тираспольской духовной семинарии, где готовили католических священников, но в эту сферу не пошёл. В позднем подростковом возрасте переехал в Москву и жил у Третьяковых, где его мама была экономкой. У них он познакомился с выдающимся архитектором Александром Каминским и стал его помощником, одновременно поступив в МУЖВЗ (Московское училище живописи, ваяния и зодчества). Через Каминского он вышел на огромный круг заказчиков, включая фон Дервизов, которые полстраны железной дорогой обстроили, Морозовых, Рябушинских и так далее.
Кроме того, Шехтель был книжным и театральным художником-оформителем. Помимо перестройки МХТ он разработал бренд-бук и занавес театра, участвовал в оформлении коронации Александра III и Николая II. Шехтель работал с антрепренёром Лентовским над популярным у москвичей костюмированным шествием "Весна-красна", эскизы к нему даже издали отдельным альбомом. Чехов, друживший с Шехтелем, говорил, что Лентовскому памятник поставят, а про альбом шутил примерно так: "Весь насквозь русский, это видно хорошо, впрочем, и здесь не обошлось без вмешательства иностранных держав. Подписана работа неким Ф. Шехтелем, кто такой – не знаю, очевидно, что иностранец, во всяком случае хвалю".