Известный актёр сыграл главную роль в фильме "Временные трудности", который выйдет на киноэкраны в конце октября. Интервью, посвящённое фильму, Иван назначил у себя дома, на кухне. И разговор вышёл далеко за рамки кинематографа.
Добираться до места, где живёт Иван Охлобыстин, долго – метро, автобус, потом пару километров пешком. Отыскать, в какой именно "квартире" квартала таунхаусов он обосновался, можно по кресту на двери.
Открыла её молодая улыбчивая женщина – его супруга Оксана. Пригласила в дом. Тут же появился мальчишка лет десяти – это сын Ивана Савва. Протянул мне яйцо.
– Почему оно такое лёгкое? – спросил он.
– Потому что ты выкачал из него содержимое, а вот и дырка видна, – ответил я.
Савва отнял у меня яйцо и побежал наверх. Через секунду появился и хозяин квартиры. Он в футболке и тренировочных трусах.
– Отец, ты бы переоделся, – говорит мужу Оксана.
– Зачем. Это из газеты, он не будет снимать, – отвечает Иван.
– Это не ради съёмок, а ради приличия, – настаивает жена.
Иван приглашает располагаться, разрешает снимать на телефон всё что угодно и всё-таки идёт переодеваться.
Этот разговор, который можно услышать в квартире любой российской семьи, расставляет все точки над "и" в вопросе "звёздности" Ивана Охлобыстина. Её нет. Совсем.
– Кофе или чай? – предлагает Оксана.
– А может супчика? – появляется уже переодетый Иван.
Я из вежливости отказываюсь.
– А супчик грибной, из свежих опят! – говорит Иван.
– Соблазн велик, – отвечаю...
И вот я уже на кухне. С тарелкой. Грибы Оксана сама собирает... От вкуса и душевности начинаю плыть, заготовленные вопросы вылетают из головы.
– Это ваш дом? – спрашиваю Ивана.
– Выплачиваем ещё... – отвечает он.
Вспоминаю про кино. В фильме "Временные трудности" отец, которого играет Иван Охлобыстин, своего сына с ДЦП пытается поставить на ноги, то есть полностью побороть болезнь. И поставил! Но сделано это настолько жёсткими методами, что выздоровевший сын стал ненавидеть отца.
– Почему вы взялись за эту роль? – спрашиваю Ивана.
– Я до этого от сценариев сорока отказался – всё либо ерунда, либо порнуха, – отвечает актёр. – А это прямо хорошая жизненная история. Это фильм о любви по большому счёту. О настоящей родительской любви.
"Когда дети вырастут, я буду вынужден их отпустить, но я с ужасом думаю, что когда-то они меня оставят".
Иван Охлобыстин
– Думаете "зайдёт" такая семейная история?
– Ну "Остров" же зашёл! Над нашим фильмом все так трудились... я прям восхищён! Риналь Мухаметов просто меня восхитил. Он настоящий, он жертвенный, хороший русский актёр. Он татарин, но настоящий русский актёр. У нас сцена есть, где он играет моего сына уже в юношеском возрасте, но ещё не освободившимся от недугов. И отчаявшийся отец уносит его в лес, бросает в грязь и заставляет ползти. И как бы ни одевали бедного Риналя, это был ноябрь, это холодная жирная грязь. И двадцать дублей с одной стороны, двадцать дублей с другой, и на одной ноте!
Разговор уходит в сторону педагогики и становится немного личным.
– Я фанатичный отец, – говорит Иван. – И вполне мог себе позволить поставить себя на место моего персонажа. Потому что, случись подобная история в моей жизни, наверное, я бы мог бы поступить подобным образом, если бы был уверен в успехе.
– Вы настолько жёсткий?
– Ну не совсем. В обыденной жизни я мягче, податливей! Я культовый служитель, а культ – мои дети! Они вертят мной, как баранкой на палочке.
– Как же вы тогда добиваетесь послушания, уважения?
– Не знаю, зачем этого добиваться... Надо любить, а остальное само придёт.
– Вы можете снести непослушание?
– Нет. Я псих! Та елейная картинка, которую я только что нарисовал, включает ещё и тёмную сторону. Она односекундна, но она ужасна.
– Приходилось показывать детям тёмную сторону?
– Конечно! Дети как зверьки в силу возраста. Тактильный контакт им тоже нужен. То есть и по заднице ремнём, бывает. Но только не надо ни в коем случае вводить в педагогическую практику телесные наказания.
Диктофон забыт. В кружках кофе. Иван горячится. Я его задел рассуждениями о том, что "классическая" семья становится пережитком прошлого.
– Так считает отчаявшаяся часть общества либо неразумная, – убеждает меня Иван. – Все люди, с которыми я сталкивался, у которых нет семьи, были несчастливы. Без исключений. Для себя жить человек не умеет. Нормальный – не умеет. Все хотят быть любимыми. Все готовы ради этого пойти на жертвы. Любовь – это такая мистика и случайность, за которую надо сразу цепляться, бросаться в неё, как в омут с головой. А детей рожать, сколько есть. И повязать себя так цепями обязательств, чтобы дышать сложно было, – только в этом и есть свобода. Нет цепей – нет свободы. Парадокс, но это так.
Семейные принципы отца Охлобыстина
• "Ребёнку нельзя давать развиваться, как он хочет. Он должен знать, что находится в системе ограничений".
• "Если представить нашу семью как государство, то у нас теократия! Я папа римский, Оксана – королева Английская, а дети – наследные принцы и принцессы"..
• "Планирование семьи – бред. А брачный контракт? Это когда люди женятся, они заранее думают, что, когда они рассорятся, белые клавиши от пианино ей, а чёрные ему! Бред сумасшедшего".