С детства он мечтал... прыгать с гор – вырос на рассказах о великих людях, которые сделали экстремальный вид спорта популярным. Прыгать на лыжах с трамплина он начал, когда ему было всего 9 лет, и сразу понял, что выбора у него нет – именно так он и хотел прожить свою жизнь.
В юности же Жиро познакомился с режиссёром Чейзом Огденом, задумавшим снять документальный фильм о нём. С тех пор они встретили немало препятствий на своём пути, но именно их стремление и страсть, которые подпитывали фильм, стали одновременно и героями картины наравне с самим Жиро.
Жиро обсудил с Metro создание "Суперфранцуза", документалки, которая исследует его жизнь и эмоции, помогавшие ему достичь успеха в своём деле.
- Какие у вас отношения с Чейзом Огденом? Правильно ли я понимаю, что с момента вашей встречи до начала съёмок фильма прошло какое-то время? Как так вышло?
- В феврале 2008 года я совершил свой первый прыжок с высоты – с горы Худ в Орегоне. И это был, в принципе, первый прыжок с горы Худ, то есть исторический в своём роде. И это сразу попало в СМИ. На следующий день меня пригласили на "Доброе утро, Америка" и CNN. Я дал интервью и филиалу ABC News в Спокане, штат Вашингтон. Как раз там и работал Чейз. Мне кажется, он был оператором или кем-то, кто участвовал в продакшене. Он подошёл ко мне и сказал: "Эй, у меня есть шоу на местном телеканале о природе. Не мог бы ты сделать пару эпизодов с нами?" Будучи молодым и готовым на всё 24-летним парнем, я согласился. И мы вместе сняли пару эпизодов.
Как-то после катания на лыжах Чейз отвозил меня домой и сказал, что было бы здорово, если бы мы вместе сняли фильм. Я думаю, мы оба были очень наивны... Ему было, наверное, года 22, меньше, чем мне. Но я подумал: а почему бы и нет – снимем этот фильм!
Моя карьера на тот момент только начала развиваться. Мы обратились к легендарному бейсджамперу Шейну Макконки, который дал мне немало советов. Шейн был очень вдохновлён нашей идеей, он собирался найти спонсоров для фильма, который первоначально был посвящён именно ему как одному из пионеров бейсджампинга.
Но через год Шейн скончался. Я был просто раздавлен. Он был одним из моих героев. Более того, потеряв его, мы на время забросили и фильм, не могли понять, как работать без Шейна.
Пару лет спустя я обдумывал несколько действительно крутых прыжков и позвонил Чейзу. Я сказал: "По-моему, мы должны сделать этот фильм сами!" Чейз ответил: "По-моему, ты прав, давай сделаем это!" Мы возобновили съёмки... Затем случилось столько всего: я женился, у нас появился ребёнок, я попал в большую аварию, прошёл реабилитацию. На всё это ушло около десяти лет, но мы не торопили проект – всё развивалось само собой, органично.
- Что вы почувствовали, наконец увидев фильм?
- Поначалу я немного испугался... Мне показалось, что Чейз знает обо мне гораздо больше, чем я сам. Это были своего рода эмоциональные американские горки, в фильме рассказывалось то о хорошем, то о плохом. Получилась очень честная документалка.
Мы не могли добавить туда каждый мой прыжок, их были сотни. Но что действительно нравится мне: посмотрев этот фильм, я понял, что живу той жизнью, которой всегда хотел, и это действительно здорово. Более того, это важно для меня ещё как для отца. Мне приятно осознавать, что у моего сына есть фильм о моей жизни. У него есть лишняя возможность лучше понять меня, несмотря на то что в глазах многих людей то, чем я занимаюсь, выглядит глупым и опасным.
- Мне понравилось то, как ты смотришь на страх. Как менялось твоё отношение к нему?
- Люди, которые говорят, что не боятся, лгут вам и лгут сами себе. После прыжка с горы Худ в одном интервью – это есть в фильме – я рассказываю, как отодвинуть страх на второй план. Я старался не зацикливаться на нём, пытался контролировать. Но настоящее спокойствие я обрёл в принятии. Когда вы сталкиваетесь с чем-то очень страшным и опасным, принимайте страх с распростёртыми объятиями. Это лучшее, что вы можете сделать. Я всегда говорю, что страх – ваш друг, единственная эмоция, которая поможет полностью раскрыть свой потенциал. Вместо того чтобы отрицать его как негативную и грязную эмоцию, примите его.
- Что зрители почерпнут из вашего фильма?
Одна из главных вещей, которую я вынес из лыжного спорта и бейсджампинга, заключается в том, что эмоции существуют для того, чтобы придавать сил, а не вредить. Я надеюсь, этот фильм сможет показать это, потому что, когда вы полностью принимаете все свои эмоции, вы можете жить полноценной жизнью.
Кроме того, я понимаю и уважаю тех, кто будет ругать фильм. То, что показано в нём, очень рискованно и так... далеко от нас, что принять это сложно. Но я прошу этих зрителей об одном – немного проанализировать свои эмоции: почему вы не принимаете то, что увидели? Собственно, это главное, что я жду – масштабный самоанализ. И в итоге хочу, чтобы каждый мог жить честно, выстраивать свой путь, основываясь на страсти, а не на неуверенности.