По сюжету, мать-одиночка Габби (Розарио Доусон) и её 9-летний сын Трэвис (Чейз Диллон) стремятся начать новую жизнь в недавно купленном особняке в Новом Орлеане, но обнаруживают, что это место, мягко говоря, странное. За помощью они обращаются к отцу Кенту (Оуэн Уилсон), который, в свою очередь, заручается поддержкой овдовевшего учёного – эксперта по паранормальным явлениям Бена Маттиаса (Лакит Стэнфилд), экстрасенса из Французского квартала Гарриет (Тиффани Хэддиш) и сварливого историка Брюса, роль которого сыграл Дэнни ДеВито.
Getty Images
Оуэн Уилсон
Оуэн, вы верите в призраков?
– Конечно. И хотя я никогда не встречался с ними, но мне хочется верить, что они существуют. Конечно, я верю в паранормальные явления.
Как вы сейчас себя чувствуете в Голливуде?
– Я нахожу забавным, когда меня продолжают спрашивать о "Бутылочной ракете" (первый фильм Оуэна. – Прим. ред.), потому что это было так давно. Я думаю, если ты чувствуешь себя частью сегодняшнего Голливуда, то тебя должны спрашивать о твоей последней работе, а не о первой. Скажем так, я понимаю, насколько я отстал от молодого поколения.
Неужели вы чувствуете себя динозавром в свои 54?
– Ну, пока я не чувствую себя динозавром, но нахожусь в процессе превращения в него. (Смеётся.)
Каким ребёнком вы были? Вам нравились фильмы ужасов?
– Маленький Оуэн был озорным, вроде Тома Сойера. Мне нравилось попадать во всякие неприятные истории, и да, я любил фильмы ужасов. Мои два брата и я были очень похожи. Вообще, у меня было прекрасное детство.
Вам знаком аттракцион, на идее которого основан фильм?
– Нет. У меня как-то не сложились отношения с Диснейлендом, и этот аттракцион я не посещал. А в парке оказался только для того, чтобы сняться в рекламе фильма.
Кем вы хотели стать в детстве?
– Тогда я вообще не думал, что можно заниматься кинематографией как профессией. Я ходил в кино, потому что любил фильмы, но мысль о том, чтобы быть актёром и работать в индустрии… Я даже не смел об этом мечтать. Я думал, что в Голливуде будут смеяться надо мной. Мне казалось нелепым стремиться стать актёром, и я был убеждён, что пойду по стопам отца в мире рекламы. Потом я начал писать, и всё изменилось, я понял, что могу мечтать о чём угодно, рассказывая свои истории.
Как вы отнесётесь к тому, если кто-нибудь из ваших детей в 20 лет скажет, что хочет стать актёром?
– Не удивлюсь. На самом деле, я думаю, что для них это был бы самый простой выбор.
Как бы вы описали свой персонаж – отца Кента?
– Он напоминает мне обыкновенного болтливого торгаша, который хочет уговорить вас купить его товар. В самом начале фильма его намерения не совсем понятны, потому что он не очень внятно изъясняется и то, что он говорит, не всегда соответствует его действиям. Но потом он собирает всех и всё необходимое, чтобы сражаться с призраками.
Что вас привлекло в фильме этого жанра?
– В данном случае меня привлёк режиссёр. Разговор с Джастином произвёл на меня большое впечатление, мне очень понравились его идеи и его умение выслушивать чужие. Съёмки были отличными. Я думаю, зрители тоже получат удовольствие, когда увидят, как сами актёры наслаждаются своими ролями. Для меня же это были очень запоминающиеся и важные съёмки ещё и потому, что здесь я подружился с Дэнни ДеВито.
Вас с ДеВито считают актёрами с лучшим чувством юмора в индустрии.
– Ну, спасибо... Я-то надеялся услышать, что это я самый смешной. (Смеётся.) Посмотрите на меня: я вполне нормальный парень, люблю плавать в океане и заниматься сёрфингом. Мне нравится соревноваться в разных видах спорта: в теннисе, пинг-понге, пиклболе.
Вы умеете проигрывать?
– Да, умею. Я усвоил на всю жизнь, что ломать ракетку после поражения – это очень детское поведение. Я научился контролировать себя, я даже больше не играю в азартные игры с друзьями. А ведь раньше очень любил и относился к этому как к вызову. Сейчас я получаю удовлетворение, когда побеждаю соперника, который чуть сильнее меня.
Какой самый лучший совет вы получили в жизни?
– Мне дал его мой отец, когда я сказал ему, что собираюсь стать писателем. Он тогда очень удивился и посоветовал мне всегда доверять себе. Думаю, он знал, что мне будет трудно принять отказ, что в этой индустрии вполне естественно. Он сказал мне, что жизнь меня ещё не раз удивит, потому что помощь всегда приходит от того, от кого её меньше всего ждёшь. А ещё процитировал Марка Твена: "Не существует такого понятия, как неинтересная жизнь. Такого просто не может быть. За самым скучным фасадом скрывается драма, комедия, трагедия". И посоветовал научиться просить о помощи, потому что она всегда может пригодиться.
Как вы думаете, смех лечит?
– Если мы говорим об эндорфинах, то конечно. Но всё-таки я думаю, что, когда у тебя серьёзная болезнь, лучше иметь рядом хорошего доктора. Хотя это правда, что смех – позитивный способ справиться с ударами жизни.
Что вы думаете о своём чувстве юмора?
– Мне нравится думать, что у меня очень тонкое чувство юмора, и в то же время я знаю за собой, что иногда могу переключаться с одного канала на другой и смеяться над примитивными шутками.
Как вы считаете, юмор может зайти слишком далеко?
– Да. Есть вещи, над которыми не стоит шутить, потому что это неполиткорректно или если вы своей жестокой шуткой можете обидеть близкого человека. А вообще, юмор интерпретируется, меняется и адаптируется к разным временам. И то, что казалось забавным в 70-х, сегодня может не работать.