Женщина садится на стул и начинает рассказывать о нескольких днях своей жизни. Ничего особенного – обычная москвичка, которая вечно куда-то бежит. Ей надо всё успеть: собраться в поездку, увидеть близких, добежать в театральную студию и на занятия по йоге. И она успевает, находится даже время на кинолекторий, где героиня смотрит фильм про академическую греблю и плачет, сопереживая героям.
Актёры плейбек-театра тут же разыгрывают эту ситуацию, что поразительно, не договариваясь заранее ни о чём. Они изображают вечную гонку, сомнения, радость и усталость. Это и пантомима, и танец, и реплики, и виртуозное использование небогатого реквизита. Одна становится на мгновение соскучившейся внучкой, другая – гребцом из общей лодки, выдыхающей: “Мы догребём, греби, греби". Актёры догребают до финиша и удовлетворённо смахивают пот со лба. Рассказчица едва не плачет.
Театр зрительских историй, или плейбек-театр, построен на импровизации – никакого сценария и предварительной подготовки, форма подачи тоже выбирается мгновенно. И для успеха актёры должны быть настоящей командой. Как рассказывает руководитель студии "Московского долголетия", тренер и супервизор Центральной Российской Школы Плейбэк-театра Мария Мишина, изначально он был создан как социальный театр по аналогии с древними кругами у костра, где люди рассказывали свои истории.
– Когда идёт перформанс, одни рассказывают свои истории, а с другими начинается преображение. Актёры могут сначала настороженно отнестись к людям из зала, а услышав их историю, теплеют. И рассказчики тоже сперва боятся рассказывать что-то про себя, а услышав историю другого, похожую, вдруг открываются. Интересные преобразования здесь происходят с людьми, – говорит она.
Я тоже, вдохновившись увиденным перформансом, хочу принять в нём участие. Но сперва меня ставят разминаться. Сначала мы “зеркалим” друг друга. Спиной к спине, не видя движений партнёрши, я должна их повторить. Движения у них вполне осмысленные и слаженные. Мои больше похожи на конвульсии под электрическим током, хотя я стараюсь уловить что-то, ориентируясь на тень, и пытаюсь это повторить. Удивительно, но меня хвалят – видимо, авансом.
Дальше отрабатываем зеркало лицом к лицу. Тут всё несколько проще, хотя с синхронностью тоже возникают проблемы. Понимаю, что совсем без подготовки актёры на сцену всё-таки не выходят. Этому предшествуют упражнения для актёрского мастерства и для прокачки уровня эмпатии.
– Очень важно, чтобы развивалась чувствительность к другим людям. Если я не чувствую, что с человеком происходит, я не могу его сыграть. Здесь развиваются эмпатия и понимание, что все люди разные – и это не всегда легко. По жизни каждый из нас кого-то оценивает и примеряет. А попробуйте сделать это на сцене, – говорит Мария Мишина.
Актрисам возраста 55+ несколько легче прочувствовать героя. У них богатый жизненный опыт и при этом высокая эмпатия и мудрость. Бегают, впрочем, они как девчонки. Это понятно во время упражнения, которые здесь называют “формами”, где один изображает принцессу, другая – медведя, а после все меняются ролями. Медведь гоняется за добычей, затем добыча становится охотником. Я ношусь то в одном, то в другом образе и в конце концов путаюсь, кто я теперь – медведь, принцесса или вовсе слон.
После разминки наступает время историй. Рассказчицы делятся, как мне кажется, не столько историями, сколько мыслями или зарисовками из жизни. Но, увидев ситуацию на сцене, её можно разглядеть совершенно под другим углом.
Ведущий, или кондактор, как их называют в плейбек-театре, приглашает и меня поделиться сокровенным. На ходу вытаскиваю нечто безобидное и незначительное, которое в процессе рассказа уже начинает казаться не таким уж простым. А увидев историю со сцены, я понимаю, что проблему надо решать. Актрисы виртуозно показывают мне же мои эмоции, мысли и чувства, тащат мою же ношу и наглядно демонстрируют, насколько она тяжела. Простая чёрная одежда лишь подчёркивает, что актёр в плейбек-театре – это не столько самодостаточная величина, сколько проводник.
Профессор, домохозяйка, психолог, пенсионерка – все они в театральной студии становятся послушными ученицами и беспрекословно слушают наставников. Взрослые женщины забывают о возрасте, осваивают основы актёрского мастерства и учатся тому, как прочувствовать историю, уловить её суть, понять эмоции и проблемы людей.
– У нас многое изменилось в жизни, мы даже стали меньше ссориться с близкими, лучше понимать других, – говорит пенсионерка Наталья.
“Старо как мир, – подумала я. – Полезно посмотреть на себя со стороны и влезть в шкуру другого”. Но как же, оказывается, это интересно и зрелищно!
