Ровно 10 лет назад, 7 февраля 2014-го, стартовала сочинская Олимпиада. Я отправился туда в составе бригады Reuters, куда устроился месяцем ранее. До сыр-бора с допингом было ещё далеко, и западные СМИ цеплялись за другие, не столь скандальные, но тоже довольно ядовитые поводы, чтобы бросить тень на грядущие соревнования. Раздувалась тема, что ради возведения олимпийских объектов были уничтожены уникальные природные ландшафты. А сами объекты якобы не успели построить с должным качеством, и они могут рухнуть.
Metro
Дмитрий Роговицкий
Спортивный редактор Митч, суровый, словно туча, и лысый, как коленка, дал первое задание: подняться на горнолыжные локации Красной Поляны и проверить, всё ли там работает. В качестве напарника за мной закрепили долговязую немку с видеокамерой и штативом (таскать последний довелось, разумеется, мне). За полдня мы прочесали несколько отелей, в деталях изучили работу подъёмников, заглянули даже в уборные (после снимка "парных" унитазов в одной кабинке, ставшего вирусным, к туалетам было особое внимание) и, обманутые в своих ожиданиях, повернули восвояси.
Во время самих Игр за мной "закрепили" биатлон и лыжи. Но когда не было запланировано гонок или из-за непогоды они переносились, мы с коллегами придумывали околоспортивные темы. Не забыть репортаж об Эдике Батурине, потомственном самогонщике Красной Поляны. Добрый словоохотливый дядька в смешной шляпе с большими полями детально, пункт за пунктом показывал нам процесс приготовления огненного зелья. Я переводил как мог (слов "сивуха", "первак" и "третья перегонка" ну никак не было в моём английском вокабуляре).
Внезапно Эдик погружался в ностальгию.
— Раньше у всех были куры, свинки. Мы жили деревенской жизнью, рыбачили. Сейчас из-за построек вдоль реки Мзымты к реке не подойти. Но я не испытываю горести. Наоборот, горжусь тем, что моя малая родина принимает Олимпиаду!
С этими словами Батурин поднимал кружку "за спортсменов-олимпийцев".
В нашей бригаде, насчитывавшей более сотни журналистов, лишь трое говорили по-русски. Разумеется, излюбленным занятием после работы были уроки великого и могучего. Потом парижский коллега Жюльен заставлял пресс-центр рыдать от смеха, выдавая с неповторимым французским прононсом: Ya uhozhu v zapoy! или Na figa koze bayan! Попутно Жюльен со товарищи вызубрили наизусть часть гимна СССР и бессмертный хит Буйнова "В городе Сочи тёмные ночи", горланя их при любом удобном случае.
Что было ещё на той Олимпиаде? Безупречная организация (это в итоге признали и зарубежные репортёры), море новых знакомств, небывалое единение болельщиков (на мой взгляд, даже футбольный ЧМ-2018 тут проигрывает), лучезарный Виталий Мутко после триумфального для наших масс-старта на 50 км, трогательная церемония закрытия со слезой Мишки под прекрасную мелодию Эдуарда Артемьева. Сидя на трибуне "Фишта", я тоже не смог сдержать слёз...
Сегодня мы, по сути, лишены права участия в Олимпиадах. У многих российских призёров тех Игр отняли медали, сочтя их нечистыми. Добряка Эдика не стало. Те невероятные эмоции и смешные приключения уже кажутся мне едва ли не вымыслом. Но они — были.