Алексей Иванов: "Мне неважно, насколько достоверны костюмы в историческом фильме"

Писатель Алексей Иванов стал гостем специального показа фильма "Сердце пармы", снятого по его роману. Автор оценил, насколько точной и удачной получилась экранизация
Алексей Иванов: "Мне неважно, насколько достоверны костюмы в историческом фильме"
РИА "Новости"
Писатель Алексей Иванов

Точность экранизации

– Содержание книги "Сердце пармы" и фильма не совпадают на 100%. Но я считаю, что картина отражает эмоцию моего романа, страсть, нерв. Я могу смело назвать эту экранизацию удачной.

Главный герой

– Чтобы создать главный характер, я выписал в столбик исторические факты и деяния, которые совершил князь Перми Великой Михаил, и далее придумал, какой человек по характеру может совершить такие поступки и принять такие решения. Мой Михаил в отличие от экранного никогда не берёт в руки меча, мой Михаил – это Гамлет.

Александр Кузнецов в роли князя Михаила
Кадр из фильма "Сердце пармы" / "Централ Партнершип"
Александр Кузнецов в роли князя Михаила

Историчность

– Главный инструмент художника – это образ, а факт – это главный инструмент историка. И не надо это путать. Если в фильме что-то наврали в костюмах – это не столь важно. Я к таким вещам отношусь с пониманием. Мне кажется, это в 19–20-х веках под историческим произведением подразумевалась иллюстрация, буквальное следование фактам. Но в 21-м веке всё стало по-другому. Суть исторического жанра – неважно, в кино или в литературе – в том, что герои мотивированы историческим процессом. Например, в "Трёх мушкетёрах" главные герои мотивированы любовью, дружбой, местью – чем угодно, но не борьбой католиков с гугенотами. Поэтому это приключенческий роман. А в "Сердце пармы" герои мотивированы именно историческим процессом, и это является залогом того, что фильм принадлежит к историческому жанру. А то, что в этом фильме появляются мистика, колдуны, какие-то отступления от реальных фактов – в 21-м веке это неважно. Главное, дать представление, образ эпохи.

Вина русского человека

– Я много путешествовал по регионам, когда-то отличавшимся яркой культурной самобытностью, которая потом была нивелирована. И я обратил внимание, что в экономически успешных регионах жители начинают испытывать так называемую вину русского человека за то, что региональные культуры были уничтожены. Возьмём очень богатый регион – Ханты-Мансийский округ. Там местное население составляет 2–3% процента, все остальные приезжие: русские, украинцы, татары, евреи. Но самопрезентация региона сейчас идёт через культуру малых народностей. Там идёт возврат к коренному образу жизни, открывают музеи, галереи, посвящённые исчезнувшим традициям и укладу. Ханты-Мансийск застроен современными домами в виде пирамид, и, как говорит губернатор округа Александр Филипенко, это "чумовая архитектура" – от слова "чум". Даже региональное подразделение компании Shell имеет логотип в виде национального узора.

Секрет вдохновения

– У каждого писателя существует свой набор литературных технологий. Например, Довлатов считал, что в предложении все слова должны начинаться с разных букв. А Флобер считал, что нельзя, чтобы одно и то же слово повторялось на странице дважды. Но если вы будете следовать только этим правилам, вы всё равно не будете писать, как Довлатов или Флобер. Где начинается химия, никто не сможет сказать.

Выбор темы

– Писатели существуют двух видов. Первый – это авторы, которые окучивают одну-единственную титаническую идею. Чаще всего это страдания или величие русского народа или злодеяния российской власти. Я таких писателей называю аббревиатурой ВПЗР – великие писатели земли русской. Классический пример – Александр Солженицын, при всём моём уважении. Я принадлежу к другой категории писателей. Я их называю буржуазными писателями, они занимаются проблематизацией бытия. Они своими произведениями отвечают на раздражители современности. Я смотрю, что меня больше всего "бесит", что является вызовом сегодня. Дальше нахожу событие, которое можно разархивировать в интересный сюжет, и уже решаю, в каком жанре это лучше будет сделать.