Я хотел стать режиссёром уже лет в 19. Я достаточно рано начал писать, а лет с 15 рисовал комиксы, причём неплохо. Свои истории придумывал – про муравьёв, которые сражались между собой, про разных космических персонажей. Но я в себе сомневался, меня ещё мама и старшая сестра отговаривали поступать на режиссёрский. Сестра даже со мной съездила в Москву, мы с ней посмотрели на ВГИК, чтобы я понял, что я чёрная кость и мне сюда не пробиться. И я передумал. Через два года, уже вооружившись собственными слабоумием и отвагой, я поехал поступать на актёра.
Екатерина Чеснокова / @ РИА Новости
Режиссёр и сценарист Юрий Быков.
Около 6 лет я отработал детским аниматором. Потому что после актёрского факультета ВГИКа меня распределили в Театр Советской Армии, но там ничего не платили. Мы с двумя коллегами (один из них – режиссёр Алексей Нужный) сделали детскую программу "Джек Воробей и таинственный остров" и играли её в театре "Яуза".
Я хотел получить режиссёрское образование и уже собрался идти учиться к Вадиму Абдрашитову, но передо мной встал выбор – потратить деньги на то, чтобы снять фильм, или на учёбу. Я выбрал фильм. В итоге мой короткий метр "Начальник" оказался в конкурсе "Кинотавра". Я получил первую премию, а работа выпускника курса Абдрашитова – вторую. Тогда я подумал: "Ни фига себе я прыгнул!"
Обучение только немного помогает режиссёру. Это моё, возможно, циничное мнение, потому что я самоучка. Либо у тебя есть задатки, либо нет. Опять же есть режиссёры, которые выдают только один хороший фильм: потому что к дебюту люди, по сути, идут всю свою жизнь. Я к своему первому фильму готовился 30 лет. А как Спилберг, выдавать регулярно шедевры – это уже дар, у кого-то он есть, у кого-то нет. Образование немного оформляет, но как научить стать Пушкиным? Можно читать книги, брать уроки у мастеров, но это всё не сделает из вас тех, кем вы не являетесь.
Я не снимаю кино на потоке. Мне не нравится работа на площадке, все эти ситуации: светобаза не приехала, нужны другие штативы, надо сократить смены. Работа с актёрами тоже всегда стресс. Придумывать нравится и воплощать, а рутина на площадке – нет.
Я не ищу деньги, я ищу смыслы. Если мне не дают деньги на кино, я снимаю на телефон, как, собственно, и произошло с "Майором".
Только со временем понял, что "Майор" – это фильм не столько о беспределе и о власти, это картина о разрушении братства и о том, что мировоззрение «свой-чужой» – тупиковое. Это более глубокая масштабная мысль, чем в пафосном "Дураке", который, к сожалению, нравится людям больше.
Я бы сейчас не стал снимать фильм "Дурак" или снял бы его проще. Это страшная сказка об Иване-дураке, и единственное, чем я горжусь в этой работе, – она не заканчивается хеппи-эндом. Мне хватило ума показать, что один в поле не воин.
Будучи самоучкой, я инстинктивно делал свои первые работы. И, честно говоря, не слишком задумывался над названием. Но так сложилось, что все названия оказывались состоящими из одного слова. Постепенно это уже стало моей фишкой. Наверное, пример самого удачного названия из раннего периода – "Майор", потому что, с одной стороны, это просто звание главного героя, но на самом деле это оксюморон: слово звучит мужественно, а в итоге мы видим историю человека сломавшегося и очень слабого. Мне кажется, в названии должно быть некое отстранённое понятие, которое на самом деле плотно ассоциируется с сюжетом. Тогда название становится чем-то большим в метафорическом значении, и тогда уже не имеет значения, из скольких слов оно состоит.
Один раз я сбежал со съёмок. Это был сериал "Станица". Я во время съёмок понял, что не тяну. Не хватает опыта, всё разваливается, артисты давят... И я сбежал. Продюсеры устроили облаву на меня в аэропорту. Местным бандитам показали мою фотокарточку – чтобы они меня схватили и привезли обратно. Но я их обхитрил, поехал на маршрутке в другой город, оттуда уже до Москвы долетел. Сейчас жалею, что так поступил, что испугался. Но ничего уже не исправить.
В этом году я закончил снимать фильм "Хозяин". Премьера должна состояться на Берлинском кинофестивале. Кино о насилии как форме взаимодействия. Ещё один фильм в процессе написания сценария. Это будет история о скульпторе, который получает заказ на памятник человеку, чьи взгляды он не разделяет. Но ему надо на что-то жить, у него дети, родители...
Я несчастный человек, но это моя сугубо человеческая проблема. Просто я очень поздно повзрослел, я был очень радикально мыслящим человеком до последнего момента. Мне казалось, что надо обязательно выбирать – за этих ты или за тех. Я поздно понял, что это формат игры, причём медийной. Тебя используют, навязывают чью-то сторону. Кто-то нас заставляет играть, а мы в это верим. На самом деле человек свободен по своей природе, он не чёрный или белый, мы все не однозначные. В какой-то момент мне стало казаться, что я перехожу на территорию, где есть только правда и ложь. Я искренне в это верил, а оказалось, что ткань реальности намного сложнее.
Есть режиссёры, которые ради результата в кадре могут сжечь корову. Я – точно нет. Я считаю, что ни одна картина не стоит не только чьей-то жизни, даже сломанной ветки кино не стоит.