Серпухов – город тихий и по сравнению с Москвой просто крошечный: всего-то 126 тысяч жителей. Это оборонный и православный пояс столицы. Здесь всегда было много церквей и военных частей. Зимний Серпухов и вовсе похож на сказку.
Работа экспертов-криминалистов на месте трагедии.
DIMITAR DILKOFF / AFP
На площади перед Владычным монастырём в начинающихся сумерках мерцают фонари. Из-за красно-белых оборок башенок и наличников каменной ограды монастырь напоминает нарядную барышню. Это серпуховская окраина. Вокруг монастыря вольно расположились старинные избы, кирпичные "частники" и вполне современные башни. Сегодня в 8:24 утра тишина и благолепие монастыря были нарушены взрывом, прогремевшим у двери православной гимназии во имя Варлаама Серпуховского.
Гимназия в Серпухове, на крыльце которой рано утром произошёл взрыв.
AFP
Утро в гимназии, как обычно, началось с молитвы. Дети стояли в рекреации в сопровождении учителей и молились, когда у входной двери раздался грохот. Все в панике кинулись врассыпную. Гимназия находится неподалёку от Военной академии РВСН. Если дети в начале 9-го часа стали на молитву, то военные в то же время собрались на плацу на перекличку. Тут-то и грянул взрыв, за ним сразу же последовал второй. Офицеры и студенты академии – люди военные. Они сразу поняли, что это не петарда и не хлопушка. Входной двери в гимназию уже не было. С крыльца валил дым. Разгоняя дымовую завесу, в школьный двор бежали дети.
Вскоре весь город уже знал, что виновником взрыва стал 18-летний парень, выпускник той же гимназии во имя Варлаама Серпуховского Владислав Струженков.
– Мы с его отцом Андреем Струженковым вместе в школе учились, в одной параллели, – говорит серпуховчанка Яна. – Андрей, он такой невысокий, крепкий, очень добрый парень всегда был, доброжелательный, приветливый. У нас школа была на улице Чернышевского. В 90-е годы, когда мы учились, это считался неблагополучный район, но у нас в школе ничего криминального не было. Андрей со всеми дружил. Мы до сих пор все общаемся. Сегодня утром, где-то в 7:30, в нашем чате Андрей очень тепло и весело поздравил одну нашу одноклассницу, у которой сегодня день рождения...
По словам Яны, Андрей, которому сейчас 41 год, женился рано, родил сына и тут же разошёлся с женой. В разводе друзья были на стороне Андрея, а бывшую супругу считали девушкой не очень ответственной. Так или иначе от сына она отказалась, и Андрей воспитывал Славу сам.
– Я его с сыном часто встречала в поликлинике, например, – говорит Яна. – Андрей был хорошим, очень заботливым отцом, везде с сыном ходил, гулял с ним.
Ни старший, ни младший Струженковы никогда не были замечены в религиозности.
– Да эта школа и не была особенно православной, – говорит Яна. – Поначалу – да, там учились дети священников и людей воцерковлённых, а потом это всё ушло, и теперь это обычная школа. Результатами она не блещет. Успеваемость в ней низкая. Вообще эта гимназия считается далеко не лучшей в городе.
Впрочем, если школа и не была лучшей, то не была и худшей. По крайней мере, родители гимназистов убеждены, что никакого буллинга в школе не было и быть не могло.
– Да никакой травли этого парня не было, как не было там травли вообще, – говорит серпуховчанин Валерий, друг отца одного из восьми пострадавших детей. – Это очень приличное заведение в нашем городе.
Обстановка у здания монастыря, на территории которого находилась гимназия, где случился взрыв.
DIMITAR DILKOFF / AFP
Воспитывала Славу и бабушка, именно она уговорила парня заниматься стритлифтингом (силовой вид спорта, в котором надо подтягиваться на кольцах и отжиматься на брусьях – Прим. Ред.). Тренер Славы говорит, что поначалу на занятиях он был замкнут, но потом вошёл в коллектив, был вполне дружелюбным парнем.
Сегодня утром этот парень спокойно подошёл к гимназии с рюкзаком, набитым взрывчаткой. Попытался войти в холл, но тут самодельная бомба сдетонировала, и жизнь 18-летнего Славы разорвалась на до и после. До этого была обычная биография обычного юноши, а вот после...
Взрывом Славе мгновенно оторвало ногу. Он потерял сознание, но всё же пришёл в себя и на руках вполз в школьный холл. Едва взрослые в школе осознали, что произошло, детей увели с первого этажа. Слава, истекающий кровью, остался один. Когда приехала полиция, МЧС и следователи СК, к раненому боялись подойти: вдруг взрывчатка ещё осталась.
– Судя по тому, что мне рассказал отец очевидца и даже слегка пострадавшего ученика, террорист не планировал погибать, – говорит серпуховчанин Валерий. – Он снял рюкзак с бомбой перед крыльцом и нёс его впереди себя, как бы намереваясь забросить его в холл, а сам укрыться за дверью. А потом войти и порубить контуженных детей (у него было что-то вроде мачете, как мне сказали). Но бомба рванула в руках, двери выдержали, а щепки полетели внутрь и травмировали учеников, в основном по ногам. Охранник выбежал и отшвырнул раненого подрывника назад, опасаясь, что у него есть второй заряд. Потом долго ехала скорая, а он истекал кровью.
Для всех в городе трагическое событие у входа в гимназию стало шоком. "Город к таким вызовам не готов!" – написал один из серпуховчан в группе "Серпухов Инфо".
Но главный вопрос, который теперь волнует горожан, вполне очевиден: как такое могло случиться? Казалось бы, психика у города монахов и военных должна быть устойчивой.
– Нет такого выражения "психика Серпухова", – говорит Валерий решительно.
– Да ладно, – говорит таксист, везущий меня к месту трагедии. – Я однажды судью вёз, спросил у него, как тут с криминалом. Он говорит, мол, и не спрашивай. И наркотики, и грабежи, и убийства. Просто нам не говорят.
Вот только Слава Струженков занимался спортом, учился в гимназии и имел вполне благополучного отца и бабушку.
– У него были сложности и со здоровьем, и в семье, – пишет в Facebook серпуховчанка Лариса. – В основном жил с бабушкой. Серьёзное заболевание щитовидной железы, которое могло спровоцировать психическое расстройство. Соболезнования пострадавшим и самому Владиславу.
Сейчас на площади перед монастырём тихо. Стоят машины ФСБ и Следственного комитета, все входы в монастырь перекрыты. Детей и учителей допросили ещё утром, и школа, вход в которую я с трудом могу разглядеть за спинами высоких правоохранительных чинов, уже пуста.
К полицейскому у ворот подходит женщина и просит пропустить её, чтобы забрать школьные вещи дочери-гимназистки.
– Всё завтра, – механически отвечает полицейский. – Не снимайте, девушка, работает ФСБ!
Это он уже мне.
Полицейские не пропускали людей за ворота.
Ольга Андреева
Город очевидно спрятался в раковину собственного страха. Редкие прохожие мрачно косятся на крепкие стены монастыря, которые никого не защитили ни от душевных, ни от телесных ран. У продуктового магазинчика на другой стороне площади негусто толпятся местные мужики.
– Говорят, ему ногу оторвало бомбой-то, – произносит один, – и чего парню не жилось?
– Бесы это всё, бесы, – вздыхает второй.
– Всё равно нам ничего не скажут, что там с ним было, почему, – машет рукой третий.
– Да у меня брат мент, – с хохотком говорит таксист, везущий меня обратно к вокзалу. – Он сейчас там, в охране стоит. Всё на свете проклинает. Какой-то, прости Господи, м...к по малолетству обиделся на всех, сделал бомбу и принёс в школу. Разрушений там немного. Только щепки от двери. Пострадал только он сам. Ну и что? Ему 18 лет. У него в голове ветер. Что он знает про жизнь-то? А сколько народу на уши поднял!
Серпухов – тихий город, а сейчас стал ещё тише. На остановках, в магазинах и кафе шепчутся женщины в пуховых платках и мужики в овчинных тулупах.
– Дурачина, жалко парня – таков общий глас.
Сработали камеры, вовремя подоспел охранник – и всё равно трагедию не удалось предотвратить.
– Если вы давно работаете в СМИ, – раздражённо говорит мне один из местных жителей, – вам известно, что обычные уездные города беззащитны даже перед банальным дебоширом.
Читайте также:
