Все в той или иной степени – кто-то больше, кто-то меньше – любят поесть, примерно столько же любят смотреть на готовку, так что, решив затеять сериал об уличной еде, его создатели, судя по всему, сделали ставку на аудиторию кулинарных шоу. В отличие от шоу, милых нашему сердцу битвами титанов поварёшки и практическими советами, как отличить альденте от альфорно, этот сериал делает заявку на энциклопедизм: авторы замахнулись на жизнеописание, с позволения будь сказано, шаурмы, фалафеля, фо бо и пиццы. Создатели с умным видом рассуждают о том, как в России появились и положили на лопатки пресловутый бигмак три вида восточной и один вид западной уличной еды. Название цикла "Культур-мультур", судя по всему, намекает как на мультикультурализм описываемых явлений, так и на метод исследования: создатели сериала попробовали изучить шаурму и пиццу в равной степени и как еду, и как мем.
Самая длинная история получилась про побившую рекорды популярности шаурму, к которой авторы сценария подошли с калькулятором: выяснили, что 59% россиян считает её лучшим стритфудом, что каждую минуту кто-то в стране съедает одну шаурму и что её ищут в Интернете больше миллиона раз в месяц. Шаурма давно побила по популярности бигмак, породив "индекс шаурмы", который в Москве равен 406 порциям, а в Нижнем Новгороде – 205. Для изучения предмета своего исследования авторы применили, так сказать, полевой метод и отправились к тем, кто готовит и ест её годами, чтобы выяснить, какова она – идеальная шаурма.
Сразу предупредим, что ответа на этот сакраментальный вопрос не будет, но зато нам покажут всё многообразие российской шаурмы, у которой имён оказалось почти столько же, сколько городов-миллионников в России: во Владивостоке она называется завертон, в Хабаровске – чизурма, в Твери – шварма, В Краснодаре – гирос, а в Сочи – сувлаки. И, конечно, нам раскроют грани исторической битвы между московской шаурмой и питерской шавермой, заодно объяснив и разницу между ними.
В истории о фалафеле не обошлось без неразрешимого, как арабо-израильский конфликт, спора об идентичности шариков из нута, фильм про вьетнамский суп фо бо поразил новостью, что он уже в тройке любимых супов у соотечественников, а история о пицце раскрыла разницу между сицилийской, римской и неаполитанской.
Надо отдать должное авторам этих историй: они добросовестно нашли всех, кто проложил заморским деликатесам дорогу к желудкам россиян. Путешествие сценаристов по российским пиццериям и вьетнамским кафе в итоге образует ресторанный путеводитель, после изучения которого карта мест с лучшей в столице пиццей и лапшой становится более предметной. Этот же практический момент, при всей его очевидной пользе, в итоге заслонил выдвинутую авторами в самом начале заявку на "культур-мультур" и вызвал известный эффект философии на неглубоких местах: все истории в итоге скатились к рассказам шефов и владельцев едален о своих трудовых буднях.
Но всё же достигнута, пожалуй, главная цель любого киноповествования о еде: после его просмотра хочется бросить всё и немедленно съесть именно то, что тебе показали.