В Театре на Таганке показали спектакль "Молодость всё простит", заранее "убив" режиссёра

Что получилось у молодого режиссёра Александра Карпушина из попытки поставить спектакль по мотивам знаменитого романа Алексея Иванова "Общага-на -Крови"
В Театре на Таганке показали спектакль "Молодость всё простит", заранее "убив" режиссёра
Алексей Филиппов / Алексей Филиппов / © РИА "Новости"
Ваньку (Роман Колотухин) комендантша Ботова (Галина Володина) в очередной раз грозится выгнать из общаги за пьянку, о чём сообщает Игорю (Виктор Степанян), а Отличник (Всеволод Кремер), сгорая от стыда, наблюдает эту сцену со стороны

О чём спектакль

Без вины виноватый

Скромный провинциал Отличник (Всеволод Кремер) приезжает из деревни в большой город, селится в студенческом общежитии и попадает под "опеку" дружной компании — Игоря (Виктор Степанян), Ваньки (Роман Колотухин), Нелли (Антонина Комиссарова) и Лёли (Александра Хованская), которых связывают личные отношения и любовь к шумным гулянкам. Заведуют общагой комендантша Ботова или Ботва (Галина Володина) и её муж Ринат (Никита Лучихин), охочий до молодых студенток. Однажды Отличник становится свидетелем сцены домогательств Рината до одной из девушек, после чего та бросается с крыши. Выгораживая Рината, Ботова с проректором Раисой Чернобровой (Марфа Кольцова) делают виноватым в трагедии Отличника и его компанию и грозят выселением. Но предлагают и отменить санкции, если он не расскажет следователю про "подвиги" Рината.

Фишка

Убийство режиссёра

Спектакль начинается с объявления о кончине режиссёра, "который был молодой и неопытный", успел поставить только короткий первый акт, а всё остальное уже ставили якобы без него. Причем, звучит это настолько убедительно, что невольно тянешься к мобильному телефону, чтобы "погуглить", жив ли постановщик и, если что, готовишься встать, чтобы почтить его память минутой молчания. 

Действительно, первый акт оказывается кратким прологом-введением в жизнь общаги, которая как раз отмечает 100-летний юбилей и носит имя некоего уважаемого, но никому не известного Афанасия Григорьевича Мирко. Пафосные речи произносит "силиконовая" проректор Чернобровая, а дополняет мероприятие торжественная речь не могущего двух слов связать губернатора и выступление вокально-инструментального ансамбля альтернативной музыки "Множественное письмо" на фоне сшитого из фольги занавеса. Перед антрактом тот же актёр, который сообщал о смерти режиссёра, объявляет антракт и заверяет, что во втором акте, который ставили уже "они", всё будет гораздо лучше. 

Во втором действии наконец-то открывается серебристый занавес и обнажает довольно простые декорации — то ли актовый зал, то ли зал ожидания с несколькими рядами кресел и лестницей, ведущей к двери чердака с выходом на ту самую злосчастную крышу. 

В финале второго акта, где мы пролетаем по ключевым моментам сюжета романа, при помощи рукописных плакатов нас предупреждают, что осталось потерпеть совсем чуть-чуть — третий акт будет коротким, с новыми костюмами и декорациями.

На сей раз актовый зал, с накинутыми на кресла белыми чехлами, превращается в трибуну, на которой выступает всё тот же ВИА, но в расширенном составе — теперь в нём играют на разных инструментах и поют все действующие лица спектакля, переодетые в карнавально-готические костюмы из латекса и искусственной кожи, а также мусорных пакетов и пивных банок. Из их "арий" мы узнаём то, что создатели забыли, не успели или не захотели рассказать нам во втором акте. 

ВИА "Множественное письмо" в третьем акте спектакля "Молодость всё простит"
сайт театра на Таганке
ВИА "Множественное письмо" в третьем акте спектакля "Молодость всё простит"

Впечатления

"Идиот" и компания 

Взяв за основу роман Иванова, режиссёр как будто попытался увидеть в нём новые смыслы, а не найдя, решил их добавить сам и обратился за помощью к Достоевскому, назвав Отличника Львом Мышкиным, а потом – к Балабанову, сделав лейтмотивом песню "Позови меня, небо" из фильма "Мне не больно". Зачем-то убрал героиню Серафиму, зато ввёл нового персонажа — маму Отличника. Ей (судя по всему, уже покойной) в финале режиссёр вложил в уста длинный и нудный монолог о Боге и прощении, который тем более странно звучал после шуток ниже пояса, которыми изобиловал третий акт. 

Выйдя из зала и так и не получив ответа на многочисленные "зачем?", задумываешься, что, возможно, не зря были все эти извинения за "молодого и неопытного" режиссёра, как и объявление о его кончине — какой с покойника спрос...