Дачу Сталина выставят на торги за 400 миллионов рублей – как она сейчас выглядит

От зелёных ворот с надписью "Объект под охраной" к нам, виляя хвостами, бросаются лизать руки две добрые собаки – странное поведение для охранников режимного объекта. За ними из ворот выходит такой же добродушный, широко улыбающийся охранник. На голове у него чёрный советский строительный подшлемник с белыми ленточками, который раньше надевался под каску, – сейчас такой можно увидеть разве что в музее. Или если провалиться назад во времени.

– Дай лапу! – говорит он одной из собак, и та мгновенно исполняет команду. – У меня Куклачёв должен учиться, – гордо поясняет он. 

За зелёными воротами наш автомобиль катится вокруг живописного пруда с мостиком и лодочкой: с противоположной стороны на его гладь смотрит с высокого пригорка светлый дом с колоннами. Каменные львы, разинув пасти, играют недалеко от его подножия каменными же шарами. 

– Эти львы, подвал и первый этаж – единственное, что осталось от дореволюционной усадьбы, – поясняет нам подмосковный краевед Сергей Егоров, который написал про здешние места целую книгу, – всё остальное тут сделано в 1930-е и более поздние годы. 

Усадьбу в 1907 году возвели по проекту архитектора Ивана Жолтовского для банкира Альфреда Руперти. Она представляла из себя реплику виллы Бадоэр, построенной в XVI веке недалеко от Венеции архитектором Андреа Палладио. Усадьба получилась впечатляюще красивой, но, по воспоминаниям дочери Руперти, Марии Добровейн, не очень удобной: кухня и комнаты для гостей были в слишком далеко расположенных от основного здания флигелях, что затрудняло обслуживание. 

После Октябрьской революции усадьбу национализировали, а в 1932 году она стала дачей Сталина. Тому же Жолтовскому поручили упростить палладианский дворец: флигеля с идущими к ним колоннадами убрали, фронтон понизили и лишили треугольного портика и двух колонн. Видимая красота сменилась на спрятанную от глаз пользу: в стороне от главного здания построили небольшую кухню, прорыли к ней подземный проход, устроили бункер и установили в доме лифт.

– Говорят, что новую дачу захотела жена Сталина – роскоши он не любил, а дача в Зубалово у вождя уже была, – рассказывает Metro краевед Сергей Егоров. – При Аллилуевой Липки начали перестраивать. А после смерти жены в ноябре 1932 года Сталин навсегда уехал из Зубалово и проводил время в Липках.

Верхний этаж дачи надстроили после того, как в 1960 году усадьбе был присвоен статус "Объекта № 260 (Липки) 9-го Управления КГБ СССР", специализировавшегося на охране руководителей партии и правительства. Последним дачником стал первый секретарь Московского горкома КПСС Лев Николаевич Зайков, который устроил в соседнем служебном корпусе 25-метровый бассейн.

– Не думайте, что здание маленькое: там 12 лестничных пролётов и высота 6–7-этажного дома, – поразил нас один из сопровождающих и поманил в высокие распахнутые деревянные двери, которые, скорее всего, помнят первых владельцев усадьбы.

Переступив порог, ты в самом деле проваливаешься в прошлое, причём в несколько эпох одновременно. Даже лохматые от отслаивающейся штукатурки потолки, вьющиеся по стенам обои и разбитый паркет не в состоянии скрыть размах, с которым проектировалась усадьба.

– Какая была планировка при Сталине, мы точно не знаем – все документы по даче пока засекречены, – рассказывает Сергей Егоров. – Но точно известно, что вождь любил, чтобы его рабочий кабинет был на первом этаже.

Поднимаясь по лестнице, мы оставляем позади начало ХХ века, которое сохранила проектировка первого этажа, и утыкаемся в 1930-е годы: за имитирующей дерево металлической дверью скрыта шахта сталинского лифта. Его проржавевшая кабина сейчас застряла на уровне подвала. На последнем этаже, из окон которого открывается вид на верхушки деревьев, расположен просторный конференц-зал с порванным экраном и длинным овальным столом. 

– Скорее всего, это стол 1930-х годов, за которым Иосиф Виссарионович обсуждал дела с членами партии и правительства, – показывает Сергей Егоров.

Сейчас сталинский стол засыпан старыми книгами и журналами, на полу валяются коробки от детских конструкторов, а с пюпитра рыжего лакированного пианино обречённо сползает запылившийся нотный листок. На разбитой тумбочке возле него – две порванные фотографии с группами смеющихся детей.

– С 1989 по 2003 год в усадьбе располагался детский онкодиспансер Национального медицинского исследовательского центра онкологии имени Н. Н. Блохина, – рассказывает Егоров. – Одна из мам вылечившегося ребёнка в благодарность даже отреставрировала каменного льва на берегу пруда: всё лето приезжала сюда и его делала.

Под ногами хрустит разбитое стекло, и, нагнувшись, я поднимаю коробочку от диафильма с надписью "Рип ван Винкль" – плёнка по известной новелле Вашингтона Ирвинга о парне, который ушёл на прогулку в горы, попал во временную петлю в лощине и не заметил, как проспал двадцать лет. Рядом с коробочкой лежат порванные фальшивые евро, а на стене шальные посетители дачи вывели чёрной краской: "Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой". Времена в этом конференц-зале смешались до слёз.

Проход по тёмному, как космическая дыра, коридору заканчивается для нас ещё более глубоким провалом во времени: мы оказываемся у лестницы, которая ведёт ещё глубже под землю, в сталинское бомбоубежище. Преодолев несколько пролётов вниз, мы очутились у кромки воды, возле которой кто-то забыл синие ласты. Бункер оборудован на глубине около 18 метров: для Сталина его делали не особенно большим, а уже после 1960-х годов, по словам Сергея Егорова, расширили более чем до 100 метров. Теперь его всё время затапливают грунтовые воды.

Когда мы выбираемся из темноты подземелья наружу и я вижу усыпанный первым снегом парк, то чувствую себя именно как Рип ван Винкль, который пробудился от многолетнего сна. Судьба сталинской дачи, начальная цена которой на торгах составит целых 403 миллиона, волнует меня не на шутку.

– Усадьба обладает статусом объекта культурного наследия регионального значения, поэтому будущий собственник должен будет подготовить проект её реставрации, – успокаивает Metro управляющий директор "ДОМ.РФ" Анатолий Азизов. – Кроме того, она входит в парковый ансамбль, так что владелец должен будет сохранять не только дом, но и территорию вокруг него.

Читайте также: Пейзажи Левитана в местах их создания: картины художника вернулись в Звенигород