К Международному дню театра кукол актриса раскрыла секреты профессии

Актриса Архангельского театра кукол Елена Антушева рассказала Metro, какой нелёгкий путь прошла, чтобы освоить любимую профессию, и почему стремится оживить на сцене даже палку.

Выбор профессии

По первому образованию я врач-педиатр. Поступила в медицинский университет, поскольку хотела получить "настоящую", суровую профессию. Хотелось всех поразить и доказать, что я не какой-нибудь там гуманитарий. Кстати сказать, семья никогда на меня не давила, в том числе и в этом вопросе. Наоборот - предупреждали, что медицина - это не для всех, и что психика у меня не та... Но кто станет слушать родителей в 15 лет!

К тому же мне всегда хотелось возиться и играть с детьми. При этом настоящего представления о медицине у меня не было - я больше знала её по детским энциклопедиям и приключенческим книгам. Там эта профессия выглядела очень здорово и романтично.

Реальность сразу оказалась совсем другой. Я боялась занятий по анатомии, не могла взять в руки настоящую кость, не говоря уже о сердце на подносе. Приходилось заставлять себя, но так до конца и не получилось. Было ощущение, что со мной что-то не так — почему все могут, а я нет? А все действительно могли. У других студентов не пропадал сон и аппетит, они могли смеяться над скелетом и органами в формалине и спокойно к ним прикасаться. А я - нет. Так и не смогла - с первого курса меня мучили неврозы и панические атаки, доходящие до абсурда.

Воображение у меня включалось постоянно и не к месту. Один из вариантов обучения врачей - ситуационные задачи. Это описания клинических ситуаций, реальных и вымышленных. Их надо прочитать, а затем поставить диагноз и расписать лечение. "Мальчик К., 5 лет, поступил в больницу с жалобами на то-то и то-то. Результаты обследования такие-то. Результаты анализов такие-то" и тд. И вот в каждой такой задаче мне сразу (и в первую очередь!) виделась история. Что это за "мальчик К."? Как его зовут — Коля или Костя? Он поступил с мамой? Плакал или терпел?

Читайте также: Москвичка превращает скатерти в причудливых человечков с 2006 года

Неврозы и психосоматика - мои собственные - заставляли присматриваться и к детским диагнозам. Во время практики мне удивительно часто встречались гастрит, астма, артериальная гипертензия… Иногда и диагноз-то толком не поставить — непонятная клиника "по типу вегетососудистой дистонии". В учебниках об этом обычно писали "мультифакторное заболевание", "присутствует психологический компонент", "влияние стресса"… Я любила разговаривать с детьми, рисовать с ними, слушать их истории. У многих были серьёзные переживания - разводы родителей, трудности в школе, детские страхи. Но в диагноз это не вынесешь, и в справочнике нет от этого лекарства.

Я начала мечтать об арт-терапии, сказкотерапии. Я всегда любила театр кукол, с тех пор, как впервые туда попала - мне было три года. Посетила все спектакли и думала, что работают там особые, волшебные люди. И вот на 1 курсе я случайно туда попала через служебный вход - пришла на занятие за компанию с подругой - она готовилась к поступлению в театральный вуз.

И вот там я поняла, что мои чувства нормальны, и здесь их не нужно прятать и глушить - они мне не мешали, а, наоборот, помогали и приносили счастье. А воображение пришлось к месту и разворачивалось в полную силу. Эти занятия стали моим утешением и радостью. Воплощением того, что я люблю.

Но даже тогда я и помыслить не могла о том, чтобы бросить медицинский - столько сил и нервов туда вложено. И даже не моих - всей семьи! К тому же у нас принято доводить дела до конца. Да и не было возможности ехать учиться в другой город. Но отчётливая мечта - это уже немало.

Через пару лет при том же театре кукол стали набирать студию - приглашали на обучение молодых ребят, чтобы потом работать в театре. Тогда ко мне резко пришло понимание — да, я хочу стать артистом театра кукол, профессионалом. Научиться работать так, чтобы те, кто смотрит на меня, тоже учились играть, проживать и отпускать свои страхи. И становиться счастливее. Потому что в мире мало радости, и надо увеличивать её всеми доступными способами, тогда, может, и болеть все станут меньше.

Я поступила в студию и считала свое будущее решённым - заочное обучение и работа в театре (параллельно заканчивая медицинский - надо же завершать начатое!). Однако через год студия распалась - выяснилось, что театру нужны только мальчики. Но свернуть с пути было уже невозможно! Когда ощутил вкус свободы, пути назад нет. Я отправилась вместе с пацанами поступать в Санкт-Петербург, в СПбГАТИ, на заочное отделение. Меня отговаривали - перспектив работы в театре не было, а на театральную заочку "с улицы" не берут. Но поезд уже достиг сумасшедшей скорости.

"На грани невозможного"

Сейчас мне страшно вспоминать, как я уговаривала комиссию допустить меня - студентку мединститута - до прослушивания. "Нам нет смысла вас брать, если вы не работаете в театре. Это будет работа в песок". Но всё-таки послушали. Взяли. А дальше - учёба на заочном, сессии, на которые приходилось какими-то правдами и неправдами отпрашиваться, изворачиватьcя, переносить экзамены и каждый раз дрожать, что не отпустят на следующую сессию, не удастся доучиться...

А ещё надо было привыкать быть хуже всех. На заочный обычно поступают после 4 лет очной учёбы в театральном училище, параллельно работая в театре. У меня не было никакой базы, я понятия не имела ни об актёрском мастерстве, ни о сцендвижении, я ничего не знала и не умела. Всё время обучения в меде мне приходилось глушить и скрывать чувства - и вытащить их теперь, дать им волю оказалось непросто, почти невозможно. Да ещё и с пониманием, что через месяц надо вновь возвращаться в клинику. Мячи для жонглирования валились у меня из рук, руки-ноги не слушались, работать с куклой было на грани невозможного.

В медицинском я быстро освоила науку хорошо учиться - главное уметь быстро схватывать, анализировать, вычленять главное, искать общее. В зачётке у меня были практически одни пятёрки, я занималась научной работой, публиковала статьи - видимо, так сублимировала недостаток творчества. Получала награды, губернаторскую и правительственные стипендии.

В театральном обучении нужно было совсем другое. Гибкость чувств, свобода тела и ощущений, воображение, открытость. Можно ли одновременно быть двумя противоположными людьми? Во всяком случае, мне приходилось.

Потихоньку всё менялась, я осваивалась, нащупывала свои возмодности и силы. Через пару лет в театре девчонки ушли в декрет, освободилось места - и меня взяли на работу. Первые спектакли, первые роли... Выпускалась я уже из РГИСИ - и работая в театре.

Параллельно я училась в аспирантуре, занималась молекулярной эпидемиологией и генетикой туберкулёза, публиковала научные статьи. Пока я ещё не работала в театре и разрывалась между двумя вузами, мои педагоги и коллеги очень мне помогали и поддерживали - и я чувствовала, что не могу их теперь подвести и должна закончить обучение и научные работы.

Основы

Кукольники — это своего рода педиатры среди артистов. Потому что тоже многопрофильные — кукольник может работать и с куклой и без, а вот артисту драмы с куклой работать сложнее. Меня всегда радовало это сравнение.

Артист театра кукол не такая блестящая профессия, как кажется — я проехала на нашей театральной машине все городские окраины. Доводилось играть и в колонии для несовершеннолетних, и в детском психиатрическом отделении, и в детской больнице (той самой, где я проходила практику и сдала экзамены!). Артист - такая же профессия, как все остальные, не лучше и не хуже. Разница лишь в том, что я её очень люблю. Когда дети после спектакля гладят наших кукол и говорят: "До свиданья, кошечка, до свиданья, собачка, приезжайте к нам ещё!", я понимаю, зачем играю.

Есть категория людей, которые знают меня только как артиста и даже не подозревают о моей "медицинской" истории. Я не считаю возможным этим хвастать или называть себя "врачом" — ведь я ни дня не работала по специальности в привычном смысле этого слова. Но я не жалею, что эта история у меня есть. Радуюсь успехам однокурсников, люблю, когда мои знакомые врачи приходят ко мне в театр — с детьми или сами. Я горжусь своими преподавателями — теми, кто научил меня работать и не сдаваться, и честно собирать данные. Теми, кто научил меня тому, что значит "любить людей". И теми, кто верил, что "радость и счастье тоже лечат".

Теперь я понимаю, что профессия — это не то, что прописано в дипломе, а то, куда ты это применяешь. Да, я уже не помню дозировок и схем лечения. Но я помню то страшное и тяжёлое, что видела. И я знаю, что такое плохо. Это уже никуда не денется. Когда-то на секционном курсе преподаватель нам сказал: "Вы не представляете, насколько человек хрупок", и одним движением вскрыл трупу грудину. Такое не забывается. А когда знаешь об этой хрупкости, относишься ко всему по-другому — и всегда будешь.

Читайте также: Петербурженка превратилась в Зверя из своих кошмаров и спустилась в метрополитен

Многие сейчас спрашивают меня: "Как ты ушла из медицины? И тебе не жалко?" Чаще всего это интересует театралов и прочих далёких от врачебного дела людей. Иногда они идут дальше и говорят, что я "не имела права бросать такую благородную профессию". Но я знаю, что я её не бросала. Я продолжаю ею заниматься — только немного по-другому.

Я много училась и после окончания театрального института - ездила на замечательные лаборатории - в Большой театр кукол и театр Karlsson haus в Петербурге, в Центр им. Мейерхольда и театр Наций в Москве. Училась в Летней театральной школе СТД РФ, где мы делали спектакль с режиссёрами школы-студии МХАТ. Я занимаюсь театром, я живу этим. Люблю современный театр, искренний открытый разговор со зрителем, с близкой дистанции. Люблю простых кукол, без технических наворотов - предметы, палочки, тряпочки, газеты прекрасно и неожиданно оживают. Нет смысла пытаться переиграть мультик или фильм - технических наворотов там всё равно больше. А попробуй палочку оживить - получишь намного больше удовольствия.

Я верю, что театр кукол принадлежит всем, что каждый, кто хочет, может им заниматься. Это комфортное искусство с огромным потенциалом, древнее, которое вшито в нашу сущность. Чем проще материал - тем доступнее и интереснее. А говорить можно о сложном. Иногда только о сложном и получается, и это я тоже очень люблю.

У меня было несколько возможностей уехать из Архангельска в театры других, больших городов. Но я думаю, что качество театра не должно зависеть от столичного статуса. В той же Англии у каждого города есть своя харизма, там культура одинаково принадлежит жителям всей страны. Маргинализировать маленькие города и перемещать культуру в столицу - нечестно, несправедливо. Если бы в Архангельске не было хорошего театра кукол, как бы я, маленькая, его полюбила? Дети остаются детьми в любом городе, и они имеют право смотреть хорошие спектакли. Я не утверждаю, что делаю что-то крутое, но знаю, что стараюсь изо всех сил. И если делаю что-то хорошее, то моими зрителями обязательно должны быть и мои земляки. Они меня знают, я черпаю в них силу и стараюсь работать честно и делать жизнь в Архангельске краше - насколько могу!