В пространстве погружённого в темноту зала Государственного исторического музея мерцают длинные стеклянные колбы, похожие на выросшие из земли прозрачные стебли. Переступив порог этого таинственного леса, ты видишь, что в каждом из стеблей замерла переливающаяся разноцветными камнями бабочка. Игра света, блуждающего по стеклу и камням, делает бабочек подвижными: они словно поднимаются по своим стеклянным тоннелям вверх. Постепенно, шаг за шагом углубляясь в этот магический лес, ты замечаешь, что бабочки меняются, всё больше отдаляясь от привычного образа насекомого с четырьмя крыльями.
– У многих народов бабочка олицетворяет душу человека, поэтому она стала главным героем этой выставки, – рассказывает автор проекта, один из самых титулованных российских ювелиров Ильгиз Фазулзянов. – Эта выставка задумана для разговора зрителя с самим собой: он проходит по залу, наблюдая, как меняются бабочки и что-то в нём самом.
54 ювелирные бабочки вместе с Ильгизом Фазулзяновым на протяжении двух лет создавала целая команда мастеров. Так получился проект "На свет из темноты", сделавший бабочек метафорой стремления к свету и преображения сознания. Проект уже показывали в Музее Фаберже в Петербурге, а специально для выставки в Москве ювелир придумал ещё один объект: усыпанная мелкими бриллиантами гусеница поедает лист, на котором изображён город.
– Мы живём в больших мегаполисах и всегда находимся в процессе выбора: или город поглотит нас, или мы победим его, сохранив свою личность, – поясняет Фазулзянов. – Эта гусеница – метафора трансформации, которую переживает человек, стремящийся к тому, чтобы город его не поглотил: гусеница превращается в куколку, а потом в бабочку.
В конце зала мы специально вывели три бабочки на стенд, который символизирует разорвавшееся солнце, потому что мы считаем, что человеческая душа и энергия ярче, чем солнце. Первая бабочка олицетворяет народное творчество, вторая – мастерство, третья – красоту, в которой мы живём. Все эти бабочки олицетворяют конечную стадию духовного пути. Ильгиз Фазулзянов, ювелир
Возле каждой бабочки есть табличка с её описанием и мыслью, которая, по словам ювелира, предшествовала созданию каждого экспоната. Например, возле бабочки, крылья которой образуют кружево, есть пояснение: "Жизнь каждого сплетается в свой кружевной узор, нам неведомый". Другие надписи не так однозначны по смыслу: "Чем ярче свет, в котором ты находишься, тем темнее тени, которые пугают". Эта многозначность и неочевидность гарантирует "зависание" зрителя возле каждой надписи и экспоната в попытке разгадать заложенный в объект ювелиром смысл. Это тоже было, по словам Ильгиза Фазулзянова, целью экспозиции.
– В ювелирном искусстве аккумулируется очень много информации, знаков и образов, надо просто уметь их прочитать, – говорит художник. – Как и любое другое произведение, бабочку тоже можно расшифровать и найти ответ на какой-то вопрос.
Основной техникой исполнения арт-объектов стала горячая ювелирная эмаль, "королём" которой часто называют Ильгиза Фазулзянова, но кроме неё каждая работа включает и множество других ювелирных техник разных эпох: от старинных, как резьба по кости, до современных, вроде работы с титаном. Обозначенные в описании как броши, бабочки Ильгиза Фазулзянова, конечно, далеки от утилитарного назначения украшать платье: это скорее ювелирные скульптуры, в которых ценность формы и экспериментов с ювелирными техниками превалирует над ценностью использованных при их изготовлении материалов (хотя они, конечно, тоже важны). На это случайным, судя по всему, образом намекает и сама по себе структура экспозиции, о которой мы писали выше: вполне узнаваемые четырёхкрылые образы бабочек сменяются намёками на их силуэт, распадающийся на чешуйки и стремящийся к геометрическим формам. Путь к себе у зрителя на этой выставке оказался идентичен пути художника от фигуративной живописи к абстракции.