В Государственном историческом музее решили приоткрыть дверь в свою Особую кладовую и организовали первый масштабный показ коллекции ювелирных украшений, в основе которой – собрания главных дореволюционных собирателей: Щукиных, Бахрушиных, Брокаров, Морозовых. Подборка на выставке охватывает период Нового времени, хронологические рамки которого довольно широки – от второй половины XVII по начало ХХ века.
– При подготовке выставки мы руководствовались общей позицией ювелиров и художников эпохи, которые считали, что ювелирное искусство – это не просто дорогие украшения, это философия жизни, – говорит заведующая отделом драгоценных металлов ГИМ, куратор выставки Галина Михайловна Крюк.
Эта философия состояла в глубоко осмысленном подборе и использовании украшений: для человека Нового времени они были не просто драгоценной безделушкой, а отражением мировоззрения, неких событий в жизни, свидетелем личного вкуса и зеркалом эстетических представлений времени, в котором человек живёт.
То, что сегодня сохранилось в музейных и частных собраниях от драгоценностей былого – буквально капля из ювелирного океана прошлых времён. Весьма обильной на украшения была вторая половина XVIII века и особенно XIX век, который специалисты называют не иначе как "век украшений". Их подбирали под каждый наряд, они делились на дневные, визитные, прогулочные, домашние, для вечерних приёмов, балов, театров, чаепитий и так далее.
До эпохи Нового времени в эстетическом стиле украшений была велика сила национальной традиции, с ускорением технического прогресса на их внешний облик стали оказывать влияние новые художественные и даже научные идеи.
– Но при этом русское ювелирное искусство никогда не отказывалось от своих корней, и на протяжении всего Нового времени во всех стилистически формах мы обязательно найдём элементы их влияния, – говорит Галина Крюк.
Одним из ключевых образов выставки стал колос — очень популярный с конца XVIII века и связанный с классицистической модой на античность, и, в частности, культом древнеримской богини плодородия и урожая Цереры, изображавшейся с неизменными колосьями в руках и причёске. По выставочным витринам колосок "путешествует" по серьгам, медальонам и брошам, пока не оказывается на диадеме из коллекции, созданной компанией MIUZ Diamonds специально для выставки — очень эффектное современное переосмысление старинной темы.
Среди представленных в ГИМе украшений есть несколько, история которых примечательна и точно известна. Проще всего её отследить по камеям — некогда фантастически популярным, в изготовлении которых отличилась даже императрица Мария Фёдоровна, которая была искуснейшей художницей и резала камеи на стекле, стали и твёрдых камнях (агат, оникс, аметист, сердолик). Вот медальон в технике силуэта на стекле — профильный портрет её сына, Александра I, предположительно выполненный ею. А вот кольцо с профильным портретом Иоганна Вольфганга фон Гёте. Известный поэт и учёный был и знатным минералогом: он собрал богатую коллекцию камней и подарил множество их образцов Петербургскому минералогическому обществу. Один из своих агатов он отдал представителю русского консульства, который, проезжая через Рим, оставил его резчику-миниатюристу Никколо Марелли. Тот вырезал на нём портрет Гёте, а через год этот портрет вернулся к писателю, который сделал из него перстень.
— Изначально украшения с одеждой никак не были связаны, они были отражением представлений древнего человека об окружающем мире, — рассказывает Галина Крюк. — С их помощью он приближал к себе этот мир, делал его более уютным и домашним, опоясывая себя ожерельями из хрящей рыб, косточек животных и зёрнышек растений.
Затем, когда появилась одежда, украшения стали служить, прежде всего, средством скрепления деталей костюма, то есть достижения удобства. Об этом на выставке рассказывают эффектные драгоценные запоны — не имеющие ничего общего, несмотря на название, с современными запонками специальные крепления для одежды, которые можно было соединять друг с другом, образуя эффектную окантовку. Только ближе к Новому времени украшения всё больше отходят от чисто утилитарных задач и начинают служить средством подчёркивания акцентов костюма и выражением индивидуальности его владельца.
Каждое украшение стало представлять из себя некий образ, который нёс определённый смысл — украшения стали "говорящими". По драгоценностям, которые носили их обладатели, можно было понять, радостный у них период в жизни или не очень: об этом "сообщали" техники исполнения, цветовое решение, подбор камней и композиция украшений. Призванные отражать (и навевать) сентиментальные чувства украшения так и назывались – "сантименты". Кроме относящихся к ним уже упомянутых камей, по которым можно было отличать даже нюансы чувств, например, траур от скорби, и мода на которые осталась в прошлом, так же далеки сегодня от нас, например, и сантименты из волос, техника изготовления которых несомненно относится к ювелирной, несмотря на весьма необычный материал.
— Ювелирное дело Нового времени связано с естественнонаучными и техническими открытиями и эстетическими идеалами, – поясняет эксперт. — В украшениях отразилось чувственное восприятие эпохи, повлиявшее на разработку художественных образов. Все читали Руссо, писавшего о первостепенной важности чувства для человека, которое помогает ему любоваться природой, открывает красоту мира и произведений искусства. Ставшее характерной особенностью Нового времени сентиментально-романтическое чувство стало важной особенностью и ювелирного искусства, всё внимание которого сосредоточилось на внутренней жизни человека.
По выбору материалов и камней можно судить о временном периоде и моде: так, до открытия крупных алмазных месторождений в России моду на бриллианты восполнял горный хрусталь и стразы, а сохранившееся обилие украшений с бирюзой говорит о повальном увлечении в XIX веке этим камнем жизнеутверждающего небесного оттенка. Однако даже не утруждающий себя изучением исторических подробностей зритель вынесет с этой выставки очень многое: расширившееся представление о богатстве ювелирных техник и весьма изысканном вкусе как художников, так и их заказчиков.