Триеннале проходит раз в три года, отсюда и название. В этом году куратор Анна Карганова выбирала работы, в которых художники изучают темы связей, разрывов и соединений, и это очень созвучно текстильным произведениям, состоящих из нитей.
Перед архитектором Юлией Наполовой поставили задачу – никаких стен. И Юлия выбрала стальные конструкции-сетки. Синие – для конкурсных работ, красные – для работ вне конкурса.
– Эти конструкции восходят к тезису Гунты Штёльцль, первой женщины-мастера школы Баухаус, и звучит он так: "Ткань значит строить", – рассказывает Анна. – Получилось, что архитектура нашей выставки соткана из "стальных нитей", на которые мы экспонируем гобелены.
Впервые в этом году здесь можно увидеть и текстильные арт-объекты, и скульптуры, и гладкотканые гобелены почти поровну, раньше гобелены составляли большую часть экспозиции. Помолодел и состав художников.
Анна сетует: похоже, эта тема молодым более актуальна. В залах – работы о связях с собой, с традицией, с местом. Художница Галина Храмцова, рассказывая о силе традиции, соткала три объекта – "платья" для женщин в разном возрасте: девичье, женское и, как обозначает сама автор, бабское. Платья меняются со временем, как и сама женщина.
Полотно Людмилы Шевченко "Парение", сотканное из тонких нитей шерсти, шёлка, хлопка с использованием жгута, проволоки, пластика и кружева, похоже на многосложную "карту" личности, над которой художнице удаётся возвыситься.
– Каждый человек не монолитная структура только из хорошего или плохого. В нас заложено многое, – поясняет куратор. – Не зря напротив необычная работа Евгении Суриной "Морт", что на языке Коми означает "человек". Миниатюрное браное ткачество с национальным рисунком в деревянных "лодочках": связь с собой начинается, когда мы осмысляем традиции своего народа, своей семьи.
Художница Евгения Эварт в гобелене "Соткана из смыслов" обращается к себе – женщине, собранной из убеждений, часто навязанных обществом. Обнажённая, а значит уязвимая, женщина лежит среди деревьев и гор, смотрит в небо. В гобелен тонко вплетены ленточки с надписями: "свободно действовать" или "свободно выражать свои эмоции" – состояния, важные для автора.
– Я соткала реальность современной женщины – руководителя бизнеса, дочери, жены, любовницы, матери. На женщине большая ответственность, поэтому моя работа о поиске внутренней свободы, в которой и есть сила женщины, и о том, что она сама себе опора, – рассказывает Евгения. – Чтобы создать гобелен, нужна прорва терпения, он отражает характер автора. Ткать его долго – от нескольких месяцев до нескольких лет – и я, как и многие художники текстильного искусства, не возьмусь работать с тем материалом, который по темпераменту неблизок. Несмотря на то что материалов немного: шерсть, хлопок, лён, синтетика, – они создают разную структуру, а значит и смысл. В этой работе я использовала хлопок и тенсель. Это ткань, сделанная из волокон эвкалипта. Хотелось, чтобы мой гобелен был гладким и поблёскивал, а тенсель этот блеск даёт. Он похож на матовый блеск тела. Если бы я выбрала шерсть, глубокий материал, рыхлый, то моя женщина получилась бы объёмной. А это, наверное, было бы не очень.
Рассказывая про разный материал, Евгения подвела меня к работе Дарьи Прохоровой "Лесная тайна". На ней кудрявый шерстяной "мох" будто сползает вниз, напоминая о мощи жизни на Земле. Чтобы создать такой эффект, Дарья использует ковровый узел и авторски его выстригает, благодаря этому и удаётся создать объём.
Рядом – работа "Элемент" Марии Вавуловой.
– Не просто так мы расположили их вместе. Живое и мёртвое, – объясняет куратор. – Работа Марии о том, какой экологический след мы оставляем после себя. Один из её родственников был ликвидатором Чернобыльской АЭС, и она создала гобелен, где много чёрного, "умерщвлённого", в форме, напоминающей бензиновое пятно, темноту, способную поглотить всё живое на своём пути. И здесь же – арт-объект Оксаны Жмаевой "Жизнь", похожий на незаконченный кокон, сплетённый из ярких шерстяных нитей. Он – о попытке вырваться из темноты. Возродиться.
Многие экспонаты на триеннале можно трогать. Организаторы подготовили инклюзивный маршрут для слепых и слабовидящих, а некоторые художники в описании даже настаивают, чтобы посетители воспринимали экспонаты не только визуально, то и тактильно. Такова "Форма близости" Марьяны Карпович. Три крупные работы, похожие на витиеватые броши из разных тканей, шерстяных и хлопковых нитей, с бусинами, жемчужинами, переплетённые проволоками. Автор словно намекает о том, что тактильные связи очень важны.
В последнем зале инсталляция "Шёпот": белоснежные полоски нежнейшей шёлковой ткани подвешены на высокую штангу, внизу – маленькие вентиляторы, а рядом на столе – проигрыватель. С виниловой пластинки шёпотом раздаются сказки из советского детства. За столом – девушка, как оказалось, автор – Валентина Андреева.
– Когда я потеряла слух, мне было 2,5 года. Я хорошо помню тот день – утром свой звонкий громкий смех, а вечером – угасающие звуки. Такова была реакция организма на лекарство. Родители надеялись, что слух вернётся, но был поражён нерв, процесс необратимый. Как только я перестала себя слышать, перестала и говорить. Все слышащие в семье говорить учили меня заново. "Кутали" в косыночки, чтобы беречь уши, я плакала – это не нравилось, и единственный материал, который приняла, – шёлк. С тех пор он мой лучший друг. Дело в том, что я не доверяю звукам, они подводят. А шёпот услышу, но не различу. На пластинке – это мой шёпот, который я наговаривала, практически не слыша свои слова. Эта инсталляция – о силе взаимодействия. В вентиляторах датчики, они реагируют на звуки. Говорим громче – и ткань колышется сильнее.
Евгения предложила мне подойти и потрогать шёлковые, путающиеся и волнующиеся полоски. Я потрогала.
– Это очень нежный материал, уязвимый, чувствительный. Ощущаете, какой отзывчивый – он возвращает вам тепло ваших рук. Потому что человеку нужен человек и тепло отношений – физическое и душевное.