"Все мои картины – это сказки". Режиссёру и сценаристу Александру Митте исполнилось 90

Александр Митта с детства собирался стать художником (хотя, как он рассказывал, его выгнали из Центральной художественной школы за то, что он слишком нахваливал Пикассо). В довольно юном возрасте он уже работал в журнале "Крокодил" под руководством легендарного графика и карикатуриста Константина Ротова. Историю о том, как Ротов покрасил красным зелёные помидоры на своём дачном участке, чтобы удивить своего соседа, художника Михаила Храпковского, Митта позднее включил в свою картину "Гори, гори, моя звезда" – там герой Олега Ефремова раскрашивает яблоки на мёртвом дереве.

"Через несколько лет я встречаю на Мосфильме Александра Птушко, – рассказывал Митта, – который мне говорит: "Как ты узнал мою историю, это же ты про меня снял кино?" Я говорю: "Нет". А он: "Я также в деревне яблоки раскрашивал, и меня вся деревня дурнем звала".

Птушко был художественным руководителем Митты на картине "Друг мой Колька" и всегда ему говорил: "Снимай сказки, это твоё дело!" Но к сказкам Митта пришёл не сразу: как все молодые режиссёры, он хотел снимать остросоциальное кино. "А потом, когда он умер, а я созрел, я свернул в эту сторону, и по существу все мои картины – это сказки", – резюмирует Митта. 

О том, что он снимает сказки, Александр Наумович всегда рассказывает на полном серьёзе. "Про "Экипаж" он всегда говорил, что это сказка про ковёр-самолёт, который несёт трёх богатырей. И так он везде делал сказку", – рассказывает Metro его ученик, режиссёр и продюсер Киношколы Александра Митты Геннадий Иванов. Школа не просто так названа именем мастера – в основе преподавания в ней авторский метод Митты.

"Он внёс огромный вклад именно в кинообразование, – рассказывает Иванов. – Наше кино сформировано педагогами, режиссёрами, которые передавали знания в мастерских, от мастера к мастеру. Все учили по наитию, по принципу – есть у тебя талант или нет, и если нет – ничего не поделаешь. А Митта всё время думал, есть ли тут какой-то рецепт: как писать интересные сценарии, как снимать интересное кино. Митта понял, что нужно учить всех, не только режиссёров – редакторов телекомпаний, продюсеров – что кино должно быть зрительским, и не важно, артхаус это или жанровое кино. Зритель должен прожить с героями два часа с удовольствием и интересом".

Хороший фильм по Митте обязан иметь сильное драматургическое начало и внятную идею, и интуитивно во всех своих картинах он стремился именно к этому. Это почувствовали легендарные сценаристы Юлий Дунский и Валерий Фрид: Митта был единственным режиссёром, с которым они сняли целых четыре фильма – со всеми остальными только по одному. Рассказывая об этом, Митта в своей обычной манере отшучивается: "Я думал, что этим фактом мне поставлен знак качества, и самодовольно их как-то спросил, почему они так много со мной работают. А они мне: "Саш, ты такое же барахло, как все режиссёры, но у тебя хорошие идеи".

Режиссёр Николай Лебедев, который вырос на фильмах Митты и много с ним общался, хорошо знает его скромность в оценке себя – и его реальную цену как художника.

"Митта единственный режиссёр в нашем кино, который так азартно осваивал разные жанры, и не просто осваивал, а создавал новые: соединял несоединимое, получал новое качество этих жанров, новые жанровые гибриды, новую эмоцию", – рассказывает Metro Николай Лебедев. Режиссёр уверен, что Митта новатор не просто в отечественном – но и в мировом кинематографе. 

"Много лет спустя в американском кино стали появляться те наработки, которые задолго до этого использовал Митта, – поясняет Лебедев. – Скажем, фильм "Экипаж", где он сначала рассказал человеческую историю – очень подробно, всерьёз, – а затем втолкнул своих персонажей в ситуацию катастрофы. До этого никто подобного не делал, не говоря о том, что жанр фильма-катастрофы у нас вовсе не существовал. Прошло довольно много времени, и режиссёр Джеймс Кэмерон фактически повторил жанровую форму Митты: полкартины он рассказывал об отношениях двух молодых людей, а потом втолкнул их в ситуацию катастрофы – это схема фильма "Экипаж", изобретённая Миттой задолго до Кэмерона".

Митта подтверждает, что, когда собирался делать "Экипаж", считалось, что фильм должен быть в одном жанре – а ему хотелось картину многожанровую: "Чтобы была и комедия, и драма, и сказка – про героев, дракона и ковёр-самолёт". Фильм в самый последний момент поставили в план проката – чтобы заткнуть в нём дырку.

"Я даже не знал об этом, – рассказывает режиссёр. – Еду в трамвае мимо Пушкинской площади и вдруг вижу – на кинотеатре плакатик с буквами "Экипаж". Думал, может, кто-то тоже снял картину с таким названием. Побежал в кинотеатр, а там всего 5–6 человек сидит – рекламы-то никакой не было у фильма. Я пошёл через два дня ругаться в кинопрокат: "Вы что, с ума сошли, где реклама, столько труда вложено, а там 5 человек сидит! Поехали посмотрим, если не верите". Мы поехали, а там очередь опоясывает кинотеатр в три круга и народа становится всё больше. За два дня сарафанное радио сработало".

Эту историю Митта рассказывал много раз, и современники подтверждают: в часы показа "Экипажа" в кинотеатрах жизнь в городах замирала. 

Митта – это целая галактика в огромной вселенной нашего кино. Его творчество ещё нуждается в серьёзном осмыслении и исследовании, потому что опыт Митты больше используется мировым кинематографом, нежели российским. Я думаю, что время Александра Митты ещё не пришло – он очень серьёзно опередил своими поисками собственное время. И в этом его сила, в этом драма его режиссёрского дарования и в этом его абсолютная уникальность.

Николай Лебедев