В жизни семьи обеспеченных москвичей Мухиных всё радует глаз: стильный особняк с панорамными окнами и английскими лужайками, с которых сметают пожелтевшую листву преданные садовники, протекающая между особняком и элитными салонами красоты жизнь Елены (Светлана Ходченкова), основной проблемой которой являются отёки под глазами после суровых вмешательств косметологов и ужины при свечах с супругом Романом (Евгений Цыганов) и сыном (Фёдор Кудряшов).
В умиротворение посещаемых Еленой спа-салонов и дорогих кафе периодически врывается пышногрудая гражданка (Ирина Пегова), которая фраппирует тихо мерцающую бриллиантовыми серёжками Елену алой помадой и вскрикиванием: "Салют, малышка, моя жизнь — это вспышка". Елена тревожно морщится, когда в один прекрасный вечер при свечах и торте от известной ресторанной сети, мелькнувшей логотипом на ленте, занимающий руководящий пост в металлургической компании Роман рассказывает, что от попадания в совет директоров его отделяет только усыновление или удочерение ребёнка из опекаемого доблестными металлургами детского дома.
Но когда однажды привычно вернувшийся вечером с работы Роман приносит на порог стильного дома знакомую фразу про жизнь-вспышку, Елена резко меняет отношение к идее усыновления и, накинув тонкое меховое пальто, мужественно мчится с супругом в Ханты-Мансийск спасать грозящий треснуть брак.
Поначалу выглядевшая как сделка (Романа — с собственной компанией, Елены — с мужем), затея усыновления неожиданно являет в лучшем свете корыстных москвичей. Несмотря на слегка нервозные вскрикивания Елены по поводу, например, плаката, прикреплённого новой дочкой Мартой (Дарья Полунеева) кнопками к стене комнаты, она демонстрирует практически ангельское приятие чужого ребёнка, навязанного ей сложными жизненными обстоятельствами. Ту же положительную характеристику можно выдать и Роману, который совершенно искренне возмущён нетолерантностью родного сына по отношению к неродной дочери.
После премьеры режиссёр картины Тина Баркалая рассказала со сцены, что в кино ей близко то, что она назвала бы сказочным реализмом. И это, пожалуй, касается не столько лисы в богатой шубе, которая невидимо бегает по комнатам особняка Мухиных, то ли завершая эпизод, то ли расставляя некие акценты для зрителя, но неизменно оставляя его в недоумении, что означает это многозначное животное. Помимо лисы, в фильме сказочно практически всё: и идеализированный для подавляющего большинства зрителей миллионерский быт Мухиных, и сам по себе факт приёма ими в семью практически первого подвернувшегося в детдоме ребёнка, и фантазии приёмной девочки об отце-индусе, и, конечно, сама по себе Индия, данная сначала в виде не имеющей возможности воплотиться мечты девочки-сироты, а потом — о чудо и сказка — вдруг мгновенно и без напряжения реализовавшаяся в жизни той же девочки. Причём воплотившаяся практически в открыточном виде, где прогулкам туристов в замшевых мокасинах по старинным индийским улицам не препятствуют горы мусора и обезумевшие обезьяны и нищие.
Баркалая охотно и умело работает с крупными планами, заставляя артистов отыгрывать глазами и мимикой всё, что обычно прописывают в диалогах, и приближая рассказываемую ей сказку практически к лицу зрителя. Как опытный мастер красивой картинки, режиссёр не испытывает наше визуальное терпение несовершенством увеличенных подробностей: невозможно придраться хоть к чему-то в Светлане Ходченковой, которая, кажется, с годами становится только фарфоровее, а Евгений Цыганов, в силу реального жизненного опыта, умеет, не моргнув лишний раз грустным глазом, произносить категоричное отцовское слово. В сказочную обёртку режиссёр заворачивает испытание удочерением для каждого из своих персонажей, и любопытно наблюдать, как тревожно шуршат пёстрые фантики под их нервными пальцами.
Явно экспортную относительно полуострова Индостан направленность картины, которую наверняка тут же записали в тяжкие грехи кинокритики, легко спасает сыгранность актёрского ансамбля и особенно главная героиня — острая на язык, с виду маленькая, но, на самом деле, самая умудрённая из всех, девочка. Индийские танцы под пение Татьяны Булановой она в конце этой истории честно заслужила — как и все, кто собрался в зале на обещанные в трейлере фильма восточные усы и чалму Цыганова.