39-летняя Полина Минашкина, вместе с сыном пострадавшая на пляже в Курске в июле, готовится к выписке из Ожогового центра НИИ СП им. Н. В. Склифосовского. Её сын, пятилетний Толик, умер на руках врачей, а у Полины было обожжено 50% тела. Она долго была в критическом состоянии и находилась на ИВЛ (искусственная вентиляция лёгких. – Прим. ред). После многочисленных пересадок кожи женщина учится ходить заново.
– Когда пытаешься двигать ногами, кожа всё стягивает, и ничего не получается – не двигается и больно. И чешется всё, заживает. Ночами сплю плохо, чешусь,– рассказывает Metro Полина.
Она лишь недавно начала вставать. За три месяца в Склифе пациенты реанимационного отделения подружились, многое узнали друг о друге, и теперь, в обычной палате, ей отчаянно не хватает своих соседей. Все сотрудники Ожогового центра готовы ей помочь, каждый знает её по имени и поддерживает, чем может. Тот страшный день Полина помнит урывками.
– Меня сперва отвезли в областную больницу, как и Толика. Я не понимала серьёзности происходящего – приходил губернатор, что-то спрашивали журналисты, – но ощущение времени в состоянии шока потерялось. Затем нас решили перевозить в Москву, и сыну при транспортировке стало плохо, его рвало, они унесли его снова в скорую помощь, а я заснула. В Склифе я мало что понимала в первый период, сознание было спутанное, только просила, чтобы со мной кто-нибудь посидел. Только тогда и узнала, что Толик умер… Всё было как в тумане. Я сюда приехала в ужасном состоянии, была в шоке и не чувствовала тогда боли. Потом началось ухудшение, пневмония, операции, пересадки кожи... Мне вставили трубку, это было очень некомфортно, часто не хватало воздуха и мучал кашель. Из-за лекарств я плохо видела, даже не могла набрать сообщение, писала чёрным маркером в тетрадках. Выкарабкалась чудом – благодаря усилиям врачей.
Главный внештатный комбустиолог ДЗМ, руководитель Ожогового центра НИИ СП им. Н. В. Склифосовского Алексей Сачков на вопрос Metro, с каким процентом поражения кожи пациентов удаётся спасать, объясняет: всё зависит от того, что за ожог.
– Методика, позволяющая спрогнозировать исход, известна – это индекс Франка, в котором учитывается сумма баллов по разным показателям. Но на самом деле многое зависит от воздействующего термического фактора. Это может быть пламя, кипяток, контактный или солнечный ожог, химический – кислотой или щёлочью. Один из важных моментов, влияющих на исход, это возраст пациента, сопутствующие заболевания и ингаляционная травма. Полина довольно молода, у неё не было ингаляционной травмы, но площадь ожога оказалась немаленькой. А вообще в Ожоговом центре врачам приходится решать не одну проблему, а целый комплекс. Мы имеем дело со множеством последствий, вызванных разными травмирующими факторами. К интоксикации из-за повреждённых тканей, к ожоговым ранам присоединяется инфекция, которая как раз и влияет на исход, – поясняет он.
Выжить после ожога – ещё не всё. Нужно научиться жить после травмы. Ноги Полины полностью забинтованы. Она говорит, что совершенно непонятно, какую обувь можно надеть на эти толстые слои бинтов – друзья и родные приносили кроксы, тапки и что-то ещё – ничего не подходит. Женщина берёт специальную палку и начинает показывать, как с её помощью можно надеть тапки. Получается плохо: пересаженная кожа сковывает движения так, как будто её намазали клеем.
– Восстановление – это очень сложный период. Я думала, неприятные ощущения – из-за бинтов, но оказалось, из-за самой кожи. Каждый раз, когда я пытаюсь ходить, как первый – нужно всё растягивать.
Основные проблемы Полины, по словам Алексея Сачкова, врачами Склифа решены: лечение ожогового шока, преодоление периода септикотоксемии, восстановление кожного покрова.
– Сейчас у пациентки должен начаться период длительного восстановления, не только физического, но и психологического. Людям на этом этапе лечения приходится справляться и с психологическими проблемами тоже, связанными с обстоятельствами травмы и её последствиями. У нас немало больных, которым помогают наши клинические психологи, умеющие работать в самых сложных ситуациях. Когда начинается осознание того, что именно произошло, мы поддерживаем человека и психологически, и фармакологически. Но затем пациент покинет лечебное учреждение, и тут для него будут очень важны гуманизм общества, готовность людей принять их обратно и всячески поддерживать. Не все могут сразу вернуться к привычной жизни: нужна разработка суставов, борьба с рубцами, кроме того, эстетические последствия ожогов создают социальные проблемы.
Полина тоже пока не представляет, что ждёт её после выписки. Её муж после трагедии уволился с работы и практически перестал выходить из дома.
– Мне нужна будет помощь, надо расхаживаться, гулять – с ходунками или без. Попробую его этим мотивировать. Хочется не столько домой, сколько быть здоровой как раньше. А сейчас я хочу получить максимум от высококвалифицированных врачей Склифа. Раны практически все зажили, нужно думать о том, что дальше. Хотелось бы найти вариант реабилитации, возможно, врачи помогут что-то подыскать. А вообще очень хочется снова начать рисовать картины.
Причины, приводящие людей на больничную койку в ожоговое отделение, – это не только трагедия, говорит заведующий. Зачастую, люди получают ожоги из-за случайности или из-за нарушения техники безопасности.
– Неправильное использование розжига, неправильный загар в солярии или на солнце (был пациент, уснувший на солнце и получивший 95%-й ожог тела), рыбалка под высоковольтными линиями электропередач, неграмотное использование газовых баллонов, курение в кровати… Все эти ситуации невозможно предугадать и искоренить. По этическим соображениям мы не можем продемонстрировать людям результат несоблюдения техники безопасности, – говорит врач.
По его словам, сложность ожоговых ран в том, что кроме площади повреждения есть ещё и их объём. Повреждённые ткани становятся токсичными, из них в кровь попадают токсические вещества, вызывающие полиорганную недостаточность и нарушение свёртываемости крови, истощение функций костного мозга и иммунной системы в целом. Во время термических травм существует несколько периодов. Токсины попадают в кровь как раз в третьи сутки, и пациента подключают к искусственной почке, чтобы вывести их из организма. Тем не менее интоксикация происходит всё равно и начинается борьба со стремительно размножающимися бактериями, при этом в последнее время они стали панрезистентными, то есть устойчивыми ко всем известным антибиотикам. В этой сложной борьбе с термическими травмами, когда истощается иммунная система человека, врачам помогают и технологии. Кроме новейшего оборудования, в Склифе есть собственные разработки, позволяющие значительно сократить время лечения и облегчить состояние больного.
Заведующая научным отделением биотехнологий и трансфузиологии НИИ СП им. Н. В. Склифосовского Наталья Боровкова демонстрирует мне коллагеновую повязку, разработанную институтом.
– Большинство наших разработок связаны с трансплантацией тканей. Это направление регенеративной медицины. В Ожоговом центре используются, например, повязки на основе коллагена первого типа, основного белка соединительной ткани. В коллагене есть участки, которые хорошо прикрепляются к клетке, и по нему, как по железной дороге, эти клетки идут в то место, куда необходимо. Этой повязкой мы обеспечиваем им доступ к зоне поражения, и они помогают регенерации кожи. Они очень хорошо работают на поверхностных ожогах и сокращают срок эпитализации раны с 21 дня до 10, – объяснила она, добавив, что ноу-хау Склифа в том числе и в уникальной упаковке, позволяющей сохранять рыхлую структуру коллагена.
В среднем за год через Ожоговый центр Склифа проходит около трёх тысяч человек. Важно, что пациенты, выписавшись отсюда, продолжают консультироваться с врачами дистанционно. Ведь восстановление может занять несколько лет. В Ожоговом центре вытаскивают с того света людей с самыми тяжёлыми травмами.
Так, Иван, лежавший в том же отделении, что и Полина, получил 50% ожога тела из-за внезапно вспыхнувшего аккумулятора моноколеса. Мужчина бросился спасать домочадцев: дочь с женихом, пожилую маму и домашних животных. Три недели он провёл в реанимации, перенёс множество перевязок с использованием коллагеновых повязок и переливание двух литров плазмы. Врачи обнаружили во время лечения сопутствующую патологию, поэтому Ивану провели ещё и хирургическую операцию по устранению спаек. На выписку пришли жена и дочь и записали трогательное видео с благодарностями. И это только одна история из множества ежедневных поступлений в Склиф.